На улице Алуфей Цахал, у остановки 97-го автобуса, идущего к поезду в Северном Тель-Авиве, толкалась пятерка пареньков и девиц. Вертлявая, низкопопая девчонка, в черных, отнюдь не красящих ее лосинах и серой фуфайке «Гэп», совала свой «Айпод» одному из мальчишек – уламывала его надеть наушники. А он отмахивался, строил рожи, будто сама мысль об этом ему противна. Авраам Авраам инстинктивно уставился на них долгим и слишком пристальным взглядом, и они, когда он шел мимо, притихли и заулыбались ему. Девчонка с «Айподом» явно проехалась на его счет. Может, и Офер там, с ними? Непременно там – а не там, так на другой автобусной остановке. Его мать в конце разговора, за минуту до того, как согласилась уйти, сказала инспектору, что Офер уже дважды сбегал из дому. В первый раз – когда ему еще не было двенадцати. Ушел пешком, «во вьетнамках» – так она сказала, – и добрался до Рамат-Гана, до дедушки с бабушкой. Это случилось в один из праздников, из-за ссоры с отцом. А примерно год назад он поцапался с ней и после обеда ушел из дома, сказав, что не вернется. В конце концов вернулся, в десятом часу. Открыл дверь своим ключом, сразу прошел в их с братом комнату, не рассказывая, что делал весь вечер. И больше они об этом не говорили. Авраам Авраам спросил, почему мать Офера в тот раз не обратилась в полицию, но та не ответила. Видимо, ответ заключался в том, что отец тогда был дома. В воображении полицейского встала картина: Офер Шараби, который до сих пор неизвестно как выглядит, ставит свой черный ранец на скамейку в совершенно пустом и темном городском сквере и укладывается на спину. Укрывается серой фуфайкой, такой, как у той девчонки на остановке. И готовится ко сну. В сквере, кроме Офера, никого нет, и это здорово. Ничто ему не угрожает.
Авраам прошел мимо дома, в котором вырос, – Алуфей Цахал, 26. Мимо дома своих родителей. Он машинально поднял голову – взглянуть на окно на третьем этаже. Темно и никаких признаков жизни. Сколько он уже здесь не был? На втором этаже жалюзи раздвинуты, и по пояс голый мужик сидит на подоконнике спиной к улице, лицом к освещенной гостиной,