Женщина уважительно закивала головой и пошла искать свое начальство. Кузнечко сменил диспозицию, еще раз обратил внимание, что людям действительно совершенно все равно и на флаги, и на флаеры, и на партийные шарфики, все щебетали о своем и ждали начала мероприятия.
Вдруг легкий, едва заметный шелест пробежал по толпе, какое-то невообразимое волнение и ажиотаж, словно переключатель, изменил атмосферу. Вокруг сделалось как-то торжественно тихо, и только легкий ветерок голосов: «Губернатор приехал, губернатор, наш глава-то района прям рядом, рядом, смотрите! Этот старый пень с вокзала вьется вокруг…»
Крепкий седовласый губернатор, сливаясь в попутном движении с подоспевшими оппозиционными лидерами, со всеми здороваясь за руку по пути, упругой молодой походкой первым делом подошел к сидящим ветеранам. За ним следом все его попутчики тоже начали жать руки и гладить по плечу бабушек и дедушек, которых насчитывалось с десяток и их в ряд усадили перед трибуной. Раздался звук метронома и торжественный, но волнующийся и от того запинающийся голос невидимой ведущей из местного Дома Культуры.
Кузнечко не стал смотреть торжественный митинг, выступление школьной хореографии, ружейный салют взвода почетного караула из местной мотострелковой бригады. Он понял, что с главой района не переговорит сегодня, тот совершенно точно ни на шаг не отойдет от Первого лица, а когда посадит его в машину, выдохнет и вряд ли захочет портить свою радость от успешной работы разговором с каким-то заезжим москвичом. Василий пошел искать музыкальную школу, попутно думая об этом явлении: изменении атмосферы, внимания, даже, казалось, воздуха в момент появления Первого лица. «Пусть не заметно, пусть на минуту, но это как по команде, у всех таких разных одинаково, словно кто щелкнул включателем другого измерения: властитель приехал! Как в словах профессора во сне…» – размышлял Кузнечко, прогуливаясь по свежеподметенному тротуару с побеленными накануне бордюрами. И тут он вспомнил про давний, уже и позабытый момент из его жизни – инаугурация президента.
Он стоял среди множества приглашенных, выстроившихся вдоль красной дорожки в длинной Кремлевском зале. Место стояния у него было далеко от главного места таинства с Конституцией. Но и здесь, в проходном с двух сторон вытянутом зале, находилось множество знаменитых на всю страну лиц, представителей всех профессиональных цехов, фракций и отраслей. В позолоченной роскоши кремлевских интерьеров царила тишина, в воздухе почти физически чувствовалось напряжение. Все переговаривались очень тихо, сдержанно здоровались кивком головы со старыми знакомыми, то и дело поглядывая на большие экраны, где в прямом эфире должны были показывать президентский кортеж по дороге сюда, в этот зал, к этим золотым высоким дверям на входе и к этой красной дорожке. Вот два товарища, оказавшиеся разделенные этой самой красной