Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том I: Россия – первая эмиграция (1879–1919). Владимир Хазан. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Владимир Хазан
Издательство: Мосты культуры
Серия:
Жанр произведения: Биографии и Мемуары
Год издания: 2008
isbn: 978-5-93273-285-7
Скачать книгу
И, однако, так сильно озлобление (коллективное) и так чудовищно неравенство положений – что я действительно не осужу террора сейчас. Ведь именно «литератор» есть человек той породы, которой суждено всегда от рожденья до смерти волноваться, ярко отпечатлевать в своей душе и в своих книгах все острые углы и бросаемые ими тени.

А. Блок2

      Проблема связи и сопряжения российского революционного движения, причем в его наиболее специфическом аспекте – народнического и эсеровского террора, и художественной литературы имеет множество разнообразных форм и видов выражения, начиная от тематических и сюжетных корреспондирований, взаимопроницаемой границы между реальным и книжным, когда из литературых текстов в жизнь (и наоборот) переносятся отдельные реплики героев, «апостолов насилия»3, а то и целые сцены, эпизоды, и более того – происходит перевоплощение идей и умонастроений, кончая, скажем, использованием каких-то сугубо «мирных» художественно-литературных реалий в качестве криптограмматики боевиков4. Так, В. Чернов в книге воспоминаний рассказал о том, что

      когда мы получали открытки с портретами одного из трех тогдашних любимцев читающей публики: Максима Горького, Леонида Андреева или Антона Чехова – это означало, что для очередного акта БО все подготовительные работы закончены; остается ждать «развязки»… (Чернов 1953:175).

      Небезынтересно в этой связи вспомнить, как назначенный комиссаром при Верховном главнокомандующем Л.Г. Корнилове М.М. Филоненко направил в адрес управляющего военным министерством Савинкова телеграмму следующего содержания:

      То, что Ваня, Федор, Генрих, Эрна, Жорж делали с запада, теперь может быть в шатре с востока. Конь бледный близко, так мне кажется. Пожалуйста, исполните немедленно все, что завтра утром вам передам (Дело Корнилова 2003, II: 559).

      Получив копию этого странного сообщения, начальник штаба генерал A.C. Лукомский, ничего в нем не разобрав, писал годы спустя:

      Я прочитал и ничего не понял. Было упомянуто о «коне бледном», скачущем через какие-то горы и чего-то затевающем. Было упомянуто среди телеграммы о начальнике военных сообщений.

      Я сказал, что воровского языка не понимаю и не могу разобрать, в чем дело (Лукомский 1922:104).

      На самом деле все оказалось просто: в телеграмме, посланной Савинкову, использовались литературные образы из «Коня бледного» – кому, как не самому автору, было разгадать шифр. Авторы книги о Корнилове, рассказывая об этом эпизоде, где изящная словесность послужила способом криптограмматической военной депеши, пишут:

      Позже выяснилось, что, опасаясь вездесущих «монархистов», Филоненко зашифровал свое послание именами и образами из романа Савинкова «Конь бледный», рассчитывая на то, что сам его автор (он же адресат) в этом разберется. В переводе это должно было означать, что в Ставке (Шатре) зреет контрреволюционный заговор (Ушаков, Федюк 2006: 154).

      Тех, кого называли «бомбисты», не были лишены тяги к сочинительству и литературным забавам, отличающимся, впрочем, своеобразной мрачновато-иронической