В небе сияло утреннее солнце. Повинуясь внезапному порыву, он подбежал к старому солидному дереву, около которого тропинка делала почтительный изгиб. Без размышлений он вскарабкался по стволу и с разгона попал в подобие гамака из древесных ветвей, где и уселся, наслаждаясь новизной вида, открывшегося ему с высоты. Откуда-то издалека доносился лай собак, солнце плясало на листьях живыми бликами, легкий бриз шевелил зеленый покров, под которым приютился юноша. Длинная процессия муравьев медленно продвигалась по соседнему суку. Он перебрался поближе и несколько минут следил за ними. Он никогда не подозревал, что муравьи живут на деревьях. Какая сила заставляет их маршировать такой строгой колонной? Снизу послышался шорох легких шагов. Ламприер немного повернулся на своих ветках и потянулся рукой к суку для поддержки, наклонившись вперед, чтобы рассмотреть того, кто шел по тропинке. Сигналы тревоги и призывы к битве, смешавшие ряды муравьев, остались незамеченными Ламприером. Толстые белые гусеницы, которые ползли рядом с муравьями под корой, в мгновение ока теряют свой покров, когда рука Ламприера хватается за трухлявый сук и сминает его, как бумагу.
Искры сыплются из глаз Ламприера, приземлившегося на пыльную тропку. Пока он пытался понять, что случилось, чья-то неведомая рука крепко взяла его за воротник и помогла подняться на ноги.
– Ваше пристрастие к земле больше подходит фермеру, чем ученому, – услышал он голос.
Этот голос заставил Ламприера, который пытался устоять на ногах и одновременно стряхнуть пыль с одежды, резко вскинуть голову. Ему улыбалась Джульетта своей самой приветливой улыбкой. Прядь ее черных как смоль волос выбилась из-под шляпки и лежала на щеке, где от улыбки появилась ямочка. Ламприер был потрясен и утратил дар речи. Каким смешным, должно быть, выглядит он в ее глазах, он, который по меньшей мере на пять лет старше ее, а ведет себя словно проказливый школьник. Неудивительно, что она смеется над ним. Но ее улыбка была дружеской, а не насмешливой. Он кашлянул, и ему удалось улыбнуться в ответ.
– Доброе утро, мисс Кастерлей.
Это прозвучало вполне приемлемо. Затем наступило молчание. Они смотрели друг на друга. Он должен что-то сказать, может быть, комплимент?
– Ваши волосы… – и остановился. Что бы он ни сказал о ее волосах, это могло показаться неприличным, ведь они такие черные и густые…
– Ой! – Она подхватила вылезшую прядь и затолкала ее обратно под шляпку. – Я бы и не заметила. – Ее пальцы пробежали над ушами, голова чуть откинулась назад.
– Нет-нет, я не имел в виду… Я хотел сказать, что они очень красивы, по крайней мере, я подумал, что они очень…
Вот это уже никуда не годилось. Возможно, ему следует притвориться сумасшедшим и убежать. Безумцы могут совершать самые дикие поступки, и их за это прощают. Но Афродита, за плечами которой стоял