– Теперь я, наверное, не смогу исполнить даже Договор с тобой, парень.
– Какой договор? – не сразу понял Саша.
– Седмица с питанием, – напомнил ему тролль, – осталось еще два десятка раз. Хватит ли у нас в запасе столько мяса, Зея?
Он повернулся к сестре, и та отрицающе покачала головой:
– Ты знаешь лучше меня, Зай. Три дня – больше оно не пролежит.
– А Равнинные больше не будут охотиться для нас.
– Это критично? – вступил в разговор Александр.
– Сразу не убьет, – покачал головой тролль, – но для клана… Это все (трактирщик махнул рукой, явно показывая не только зал, но и подсобные помещения, три верхних этажа с чердаком и, возможно, подвалы) много поколений принадлежит нам. Когда-то жизнь здесь бурлила как… как…
– В столице, – негромко подсказала ему сестра.
– Точно, – кивнул ей с благодарностью тролль, – теперь же из всего клана остались лишь мы вдвоем… втроем. А от города – лишь наш трактир, да развалины, в которых ютится другой клан… их.
Он кивнул в сторону угла, где опять собрались гоблины, и продолжил:
– Редкие Охотники и Искатели, что добираются до этих мест, находят в трактире временное пристанище. А дети старой Гоблы прислуживают здесь – за еду и те немногие крохи воды, что я могу дать им.
– Ага, – кивнул Александр, обращаясь больше к себе, – значит, главная причина в воде. Точнее, в ее отсутствии.
– Да, – ответил ему Зай, – источник, что исправно давал тут воду, наверное, еще со времен Ушедших, истощался из поколения в поколение. И теперь воду для всех нужд приходится возить от Большой реки. И стоит она здесь вдесятеро дороже, чем мясо крила.
– Которого у нас теперь тоже не будет, – догадался парень.
Тролль еще раз кивнул, теперь уже совсем обреченно. А потом, к некоторому изумлению Саши, он развернул плечи, и глянул на него с непонятной пока для парня надеждой, и еще с изрядной долей ехидства.
– Скажи мне человек, – воскликнул он мощно, как, очевидно, и привык говорить в этом зале, – ты поцеловал Зею как… как…
– Как сестру, – быстро подсказалему Александр, – как младшую сестренку.
И тут же удивился – тому странному чувству, что сказал сейчас истинную правду. У него была старшая сестра, Ксения. Старше его на четыре года, она все детство назойливо опекала его. А Саша, естественно, от этой опеки всячески пытался увернуться. Но сейчас он заполнился благодарностью к своей Няньке. И даже смог понять и принять ее чувства к себе, мелкому. И теперь – убедился и удивился он – что-то подобное он чувствовал к сидящей рядом троллихе. А к троллю…
Тот поднялся со своего места, огромный и торжественный.
– Поскольку