– Я ведь не должна его называть, правда, Элинор?
Разумеется, раздался общий смех, и Элинор постаралась к нему присоединиться. Но удалось ей это с трудом. Она не сомневалась, кого имеет в виду Маргарет, и чувствовала, что не вынесет, если его имя послужит пищей для назойливых шуточек миссис Дженнингс.
Марианна сострадала ей всем сердцем, но только ухудшила положение, когда, вся красная, сказала Маргарет сердито:
– Не забудь, что всякие догадки высказывать вслух непозволительно!
– Да какие же догадки! – ответила Маргарет. – Ты ведь мне сама сказала!
Общество совсем развеселилось, и Маргарет подверглась настойчивому допросу.
– Ах, мисс Маргарет! Ну, расскажите же нам все! – не отступала миссис Дженнингс. – Назовите имя этого счастливчика!
– Я не должна, сударыня. Но я очень хорошо знаю его имя. И знаю, где он живет.
– Да-да! Где он живет, мы догадываемся. В собственном доме в Норленде, конечно. Я полагаю, он младший приходский священник.
– Вот уж нет! Он еще ничем не занимается.
– Маргарет! – горячо вмешалась Марианна. – Вспомни же, что это все твои выдумки и такого человека вообще не существует.
– Ну, так, значит, он безвременно скончался, Марианна! Я же знаю, что прежде он существовал, и фамилия его начинается на «эф».
В эту минуту леди Мидлтон громко высказала мнение, что «погода стоит очень дождливая», и Элинор испытала к ней глубокую благодарность, хотя прекрасно понимала, что ее милость вмешалась не ради нее, но потому лишь, что терпеть не могла несветские поддразнивания, которыми так обожали развлекаться ее супруг и матушка. Однако полковник Брэндон, всегда деликатный с чувствами других людей, не замедлил вступить в обсуждение погоды. Затем Уиллоби открыл крышку фортепьяно и попросил Марианну сыграть. Эти старания разных людей переменить разговор увенчались успехом, и неприятная тема была оставлена. Однако Элинор не так легко оправилась от тревоги, которую она в ней пробудила.
В тот же вечер общество уговорилось на следующий день отправиться осмотреть великолепное имение в двенадцати милях от Бартона, принадлежащее родственнику полковника Брэндона, и полковник должен был открыть им доступ туда, ибо владелец находился за границей и отдал строжайшее распоряжение не допускать в дом посторонних. Тамошние сады славились красотой, и сэр Джон, рассыпавшийся в похвалах им, мог считаться надежным судьей, ибо он уже десять лет как возил своих гостей осматривать их по меньшей мере дважды в одно лето. В парке было обширное озеро, утро можно будет занять прогулкой на лодках. Они возьмут холодную провизию, отправятся в открытых экипажах, и все будет сделано, чтобы пикник удался на славу.
Кое-кто из присутствующих счел этот план несколько смелым для такого времени