–Ложись на лавку, угощу тебя горячим веничком, – велел он
Анна легла животом вниз на лавку. Федор принялся аккуратно хлестать ее березовым веником по спине, ягодицам, ногам. При этом приговаривал:
– Анюта, ты дивное сокровище. Давай-ка порадую веничком твой чудесный животик.
Она, изловчившись, перевернулась на спину. Стыдясь, закрыла ладонями лобок.
–Руки по швам! – властно приказал, нахлестывая березовыми листьями, живот, овальные бедра. – Не робей, я твое гнездышко не сглазу, а поглажу.
Анна, будто повинуясь какой-то неведомой силе, со вздохом отчаяния, убрала ладони с лобка. Почувствовала трепет его шаловливых пальцев. Они ласкали, теребили, проникая в ее нежную, чуткую плоть. Она ощутила непреодолимое желание. С ее горячих губ сорвалось:
–Хочу, хочу…, бери меня…
Федор только и ждал этого призыва. Осторожно опустился сверху, раздвинул ее ноги. Вальчук прижалась к нему упругим, истосковавшимся по ласкам телом. Затрепетала от неукротимого желания и нарастающей страсти. Головин действовал азартно, все глубже проникая в ее изголодавшуюся, влекущую плоть. Вскоре, вскрикнув и застонав, Анна затрепетала в экстазе сладостного оргазма.
– Как хорошо, как сладко, – с восторгом шептала она, отдавшись по власть опытного самца. – Давно не знала такого блаженства. Ах, ты змей-искуситель, сердцеед
– Если я искуситель, то ты умелая соблазнительница, – отозвался он. – Нельзя быть красивой и сладкой такой. Вот мы с тобой и породнились. Теперь ходу назад нет.
– Да, нет, только жениться, чтобы снять с души грех. Это ж такая сладкая отрава. Не устояла перед искушением, до свадьбы отдалась, – смежив ресницы, шептала Вальчук. – прости меня, Господи.
– Какая же ты грешница, – усмехнулся Федор, лаская широкой ладонью ее пышную грудь. – Грешница та, что впервые легла под мужика, а ты давно объезженная маруха.
–Маруха? Какая еще маруха, я с рождения Анна?
– Значит, жена, – замялся он, не раскрывая смысл редкого в обиходе слова.
– Все-таки, я грешница, не устояла перед твоими чарами.
–Это ты меня соблазнила своими пышными, аппетитными формами, кровь в жилах закипела, сперма в башку ударила, – возразил он.
– Господь меня покарает, – продолжила она самоуничижение.
– Не покарает. Он сам создал каждой твари по паре, чтобы слипались и размножались в свое удовольствие.
– Федя после того, что произошло, мы должны расписаться в ЗАГСе, обвенчаться в церкви и сыграть свадьбу, чтобы перед людьми не было стыдно, – наставляла Вальчук.
–Анюта, не суетись, суета нужна при ловле блох. Стыдно тому, у кого видно. Кому, какое собачье дело до того, чем мы занимаемся. Может, клопов и блох давим. Главное, что нам наедине сладко. Давай еще разочек?
Головин изготовился к очередной штыковой атаке, но Анна, прикрыв ладонями