Я задумала за ним проследить и легко сделала это. Игорь водил взглядом по головам, спинам, стенам и стульям, а я наблюдала только за ним. Было странно и отчего-то тревожно не различать в его глазах привычных искорок, похожих на веселых чертенят. Даже, как будто, это были и не его глаза вовсе. Хотелось подойти и задать тот вопрос, который не давал мне покоя уже около часа.
– Что происходит? – Эти слова рвались из меня, подступили совсем близко, но я знала, что никак не смогу их произнести.
– Почему? – Спросил бы кто-нибудь.
Так приучил меня муж. Это я уже сейчас могла позволить себе такую вольность, а тогда была полностью его созданием. Если чего-то не понимала или тревожилась, должна была нежно обратить на себя внимание. Например, приласкаться к его плечу или трепетно заглянуть в глаза. Вопросы в лоб он не приветствовал. Нет, муж никогда на меня не кричал, особенно не раздражался, о рукоприкладстве вообще речи не было. Но умел так посмотреть или скроить такую мину, что чувствовала себя глупой и никчемной. Кому хочется ощущать себя идиоткой? Мне нет. Гораздо приятнее было получать его одобрение, ласки и заботу. Не могла отказать себе в этом. А потому и пошла у него на поводу, когда начал надо мной «воспитательный процесс».
И вот, наши глаза встретились. Я-то следила за ним, не отрываясь. Это Игорь соизволил, наконец, поинтересоваться, где была его жена. Или даже не искал меня, а просто перевел взгляд в другой конец комнаты и натолкнулся на мое подглядывание поверх хрустального фужера. Посмотрел, смерил безразличным взглядом и кивнул на место рядом с собой. А потом еще похлопал ладонью по сиденью рядом со своим бедром. Догадывалась, сделал это для того, чтобы у меня совсем не осталось сомнений, что от меня хотел.
Я и пошла. Неспешно. Наверное, даже по-своему грациозно. Потому что его глаза немного потеплели. Но привычных мне искорок и чертенят, все равно, в них не было. Подойдя к нему вплотную, села и прижалась к его боку. Это уже сделала по привычке, потому что раньше часто так делала. И ему всегда такое мое поведение нравилось. Как же я привыкла исполнять все его желания! А взамен получала неизменно поощрение. Вот и сейчас, его рука легла мне на голову и, поиграв волосами, отправилась потом к уху, а уже оттуда к шее.
– Что, Солнышко, натанцевалась? Вот и хорошо. Не пора ли нам домой? Пошли, Люсьен, баиньки.
Слышали бы вы его голос… Было странно, что не зевнул при этом. Я решила еще проверить, правильно ли поняла, как ему здесь все и все надоели, и, изогнувшись, заглянула в такие любимые глаза. Ошибки быть не могло, его все здесь утомило. Хотела уговорить себя, что это у него от усталости после командировки и перенесенного дальнего перелета. Кстати, а куда он летал? Муж не любил обсуждать свои дела со мной. Поэтому я, конечно же, не знала, не моего ума было, куда на этот раз забрасывала его судьба. Но и теперь подумать на эту тему не успела. Игорь мне не дал. Встал