ОТВЕТ: Об этих письмах мне известно. Я считаю, что Мильштейн к такому способу устройства на работу не должен был прибегать, что он действовал неправильно. Близость у меня с Мильштейном была только по деловой работе, другой близости не было.
Эти письма никакого влияния на устройство его на работу не имели.
ВОПРОС: На каком основании вы назначили давно скомпрометировавшего себя на работе в органах МВД Мешика министром внутренних дел Украины?
ОТВЕТ: Я не считал Мешика скомпрометированным. Мешика знаю по работе с 1939 года, с момента моей работы в Москве. Мешик работал еще до войны наркомом государственной безопасности Украины. В Москве он работал начальником ЭКУ. Отрицательным у Мешика являлось, что он в свое время злоупотреблял выпивками. Но меня потом заверили, что он бросил пить. Назначая его на Украину, имел в виду, что он знает украинский язык и был в прошлом наркомом госбезопасности Украины.
ВОПРОС: Не потому ли вы назначили Мешика министром внутренних дел Украины, чтобы в лице его иметь верного соучастника?
ОТВЕТ: Нет, у нас с ним далекие отношения.
ВОПРОС: Назначая кадры на руководящие должности, вы попирали установленный порядок согласования с ЦК КПСС. Признаете это?
ОТВЕТ: Подавляющее большинство руководящих работников мною представлялось в ЦК на утверждение, но были случаи нарушений, когда работники назначались моим приказом без согласования с ЦК партии.
ВОПРОС: Вам оглашаются показания б[ывшего] начальника Управления кадров МВД СССР Обручникова:
«Существующий прежний порядок подбора, расстановки кадров и согласований назначений с партийными органами были полностью игнорированы, и я, в частности, узнавал о назначении ряда лиц на руководящие посты из приказов, поступивших ко мне на ознакомление.
Берия совершенно игнорировал порядок согласования с ЦК КПСС номенклатурных должностей, и, когда я ему об этом докладывал, он возмущался и в пренебрежительном тоне отвергал всякие попытки убедить его в необходимости согласования.
В аппарате министерства и на периферии появились люди, в прошлом скомпрометированные и уволенные из органов
МВД. Это сразу бросилось в глаза и создалось впечатление, что кадры подбираются не по их деловым и политическим качествам, а по личной преданности их Берии, Кобулову и их приближенным.
В вопросах о назначении выдвигаемых Берией людей он не терпел никаких, даже самых робких, предложений с моей стороны, и, более того, чтобы отвергнуть наши соображения, он в присутствии Кобулова, Гоглидзе и других наносил оскорбления, называя меня ослом, ишаком и т. и., подчеркивая, что мы, игнатьевцы, – перегибщики и негодные работники.
Когда я приходил к нему с предложениями сделать представление в ЦК КПСС о назначении или освобождении того или иного номенклатурного работника, он в резкой и пренебрежительной форме заявлял мне, что ему нужно давать проекты приказов, а не представления. Причем это