Маслоу верил и в то, что фрейдистская теория внесла крупнейший вклад в понимание человека, в первую очередь в освещение ведущей роли сексуальности в поведении человека. В Колумбийском университете он вызвал полемику, проводя среди сотрудниц университета опросы, касающиеся их сексуальной жизни. Это было в 1936 г., когда исследование сексуальности было неслыханным делом. Возможно, именно Маслоу вдохновил Кинси на его работу, которая началась два года спустя. Маслоу обнаружил, что сексуальная активность связана со «стремлением к доминированию», чертой, изучением которой он занимался в лаборатории приматов Харлоу.
Маслоу получил должность профессора в Бруклинском колледже и преподавал там в течение 14 лет. Он зажигал своих студентов собственной любовью к знаниям и энтузиазмом в отношении к психологии. Многие студенты Бруклинского колледжа были из семей иммигрантов и в совершенно новой для них обстановке высшего учебного заведения чувствовали себя неловко. Маслоу был одним из немногих преподавателей, которых это беспокоило. Студенты были глубоко благодарны ему за заботу. Маслоу был одним из самых популярных преподавателей; он был известен как «Фрэнк Синатра Бруклинского колледжа».
Нью-Йорк был в то время одним из мировых интеллектуальных центров, он стал родным домом для многих блестящих европейских ученых, бежавших от преследований нацистов. В числе наставников Маслоу в Новой школе социальных исследований в Нью-Йорке были Альфред Адлер, Эрих Фромм, Карен Хорни и Маргарет Мид. Два других великих ученых стали не только учителями, но и близкими друзьями Маслоу: это были антрополог Рут Бенедикт и основатель гештальтпсихологии Макс Вертхаймер.
Маслоу до глубины души был восхищен Бенедикт и Вертхаймером. Они были не только блестящими, творческими, плодотворно работающими учеными, но и заботливыми, сердечными, зрелыми людьми. Он начал делать записи о них, стараясь понять, что сделало их такими удивительными людьми и блестящими учеными. Маслоу сопоставлял Бенедикт и Вертхаймера с Гитлером – как примеры лучшего и худшего в человечестве.
Мои исследования самоактуализации не планировались как исследование и начинались не как исследование. Они начинались как попытка юного мыслящего человека понять двух своих учителей, необыкновенных людей, которых он любил и которыми восхищался. Это было своего рода поклонение высочайшему интеллекту. Мне мало было просто обожать их, я стремился понять, почему эти два человека так отличаются от обычных людей, которыми полон мир. Эти два человека были Рут Бенедикт и Макс Вертхаймер. Они были моими учителями с тех пор, как со степенью доктора философии я прибыл с Запада в Нью-Йорк, и они были самыми замечательными людьми. Казалось, что они не просто люди,