– Пострадавшая за врачебной помощью обращалась? Побои снимала?
– Нет, но есть свидетели.
– Свидетели, может, и есть, а телесных повреждений нет. А у Водникова есть.
– И что теперь?
– Ну, если признаешь свою вину, может, ограничение свободы получишь. Или просто условный срок.
– А если не признаю?
– В этом совершенно нет смысла, – насмешливо сказал Меловой. – Есть свидетели, они тебя похоронят.
– Возможно, в прямом смысле этого слова, – хмыкнул Микулин.
Юра озадаченно цокнул языком. Видел он этих свидетелей, один здоровее другого. И очень хорошо, что он смог от них оторваться, иначе бы его пришибли там прямо на месте.
Лицо у женщины крупное, а шея тонкая и плечи узкие. Глаза припухшие, щеки вялые, вислые. И сама она ни рыба ни мясо.
– Где телесные повреждения? Где следы побоев? – дознаватель с кислым видом смотрела на Вику.
– Водников меня несильно ударил.
– А может, и вовсе не бил, да? – усмехнулась женщина.
– Бил. И есть свидетели, которые это подтвердят…
– Есть еще Административный кодекс. И если вина гражданина Водникова будет доказана, в чем я сомневаюсь, его ждет Административное наказание.
– Пятнадцать суток?
– Небольшой штраф… Еще вопросы есть?
– Ну, пусть будет Административный кодекс, – кивнула Вика.
Любое официальное дело против Родиона могло смягчить Юркину вину, и она прекрасно это понимала.
– Мы рассмотрим ваше заявление, – дознаватель посмотрела на Вику и перевела взгляд на дверь.
Разговор закончен, пора уходить.
Вика вышла из здания ГУВД, направилась к автобусной остановке.
– Вика! – донеслось сзади.
Она оглянулась и увидела Валеру. Он шел к ней от черной иномарки, возле которой стоял какой-то усатый тип с маленькими глазками, зыркающими из-под массивных, выступающих надбровий.
– Привет! – Приближаясь к Вике, Валера вынул руки из карманов и раскинул их в стороны, будто собираясь обнять ее.
Она представила, как это будет выглядеть, и ей стало не по себе. Может, Валера и возбуждал иногда ее воображение, но все-таки он далеко не тот мужчина, с которым хотелось бы обняться, тем более у всех на виду.
Валера, как обычно, был гладко выбрит, и запах одеколона улавливался издалека, но вид у него при этом был колючим. Как будто его наизнанку вывернули – колючей стороной. И взгляд какой-то недобрый. Хотя, казалось, он вовсе не злился на Вику и обижать ее не собирался.
– Ты откуда и куда? – останавливаясь, спросил он.
Вика перевела дух. Похоже, Валера не собирался ее обнимать.
– Да так.
– Какая-то ты вся напряженная.
– Да настроение не очень…
– Случилось что?
– А ты сам что здесь делаешь? – Вика подозрительно глянула на усатого.
– Да товарища одного ждем, – Валера кивком показал на синие ворота, закрывающие въезд во внутренний двор здания ГУВД.
– Товарища?
– Ну, ты же знаешь, где я пропадал… Я-то