Так за день чуть не все с докторшей перешепчутся…
В этот день приударивший было мороз сник, с юга потянул теплый ветерок, снег обмяк, пахнуло весной, хотя только начало декабря. На «скорой» привезли Григория, друзья-ровесники помогли войти в дом, раздеться. Иван Сергеевич строго-настрого наказал жене и всем родственникам при сыне сдерживать себя, ему и без плакальщиц тошно. Григорий сел в кресло у изголовья Сони и молча смотрел на любимое лицо. Висящая в доме тишина нарушалась лишь редкими всхлипываниями.
– Эх, Сонюшка ты моя дорогая, почему не захлестнуло меня с тобой в ту минуту? И как я буду жить без тебя на этой земле?
Отец насторожился: если парень сорвется, придется увезти в больницу, так предупредила Ирина Николаевна. Он просил ее приехать, она сослалась на недомогание, но пообещала, что к прощанию обязательно будет.
Русская деревня еще не утратила способности сопереживать и соболезновать не на словах, люди шли, знакомые и не очень, шли, чтобы своим появлением и присутствием поддержать своего директора, его семью в таком горе. Гроб вынесли, поставили в кузов грузовика, вереница молчащих людей прошла до кладбища, каждый бросил в зияющую яму три горсти холодной и липкой земли. Установили сваренную в мастерских железную пирамидку с именем и датой, написанными клубным художником. Еремеев пригласил всех в столовую на горячий обед. Ирина подошла к сидящему на табуретке Григорию:
– Григорий Иванович, примите мое искренне соболезнование. Я бы просила вас вернуться в больницу.
Григорий не поднял головы:
– Мне все равно. Везите. Папка, прошу тебя, приезжай вечером, иначе я сойду с ума.
Ирина поняла, что действие введенных препаратов заканчивается и кивнула доктору: «Пора!». Машина на малой скорости пошла в сторону райцентра. Она подошла к Ивану Сергеевичу и Клавдии Петровне.
– Мы продержим Григория Ивановича еще пару дней, и потом передадим в областную больницу. Так будет лучше. Простите, но мне нужно ехать. Я буду вас навещать.
Патологоанатом молодец, после вскрытия Софьи ни слова никому, пришел к главному:
– Ирина Николаевна, погибшая беременна, первый месяц. Едва ли и сама догадывалась. Это указывать?
– Акт мы обязаны вручить родственникам. Только не сейчас. Начнется следствие, все равно этот факт всплывет, но только позже. Вы же понимаете, что это известие окончательно добьет мужа. Отправим пациента в область, потом видно будет.
Еремеевым она тоже решила ничего пока не говорить.
***
Еще накануне октябрьских праздников Хевролин попросил Ирину приехать в исполком. Встретил в дверях, крепко пожал руку, пригласил за стол:
– Все жду от тебя предложений, а ты помалкиваешь. Неужели вся энергия в Березовский свисток ушла?
Ирина насторожилась:
– Что вы имеете в виду, Николай Петрович?
Председатель засмеялся:
– Строительство,