сильнее только став.
Беду с любовью принимай,
ты сам её создал.
В беде себя не потеряй,
с ней опыт ты познал.
Сквозь все невзгоды проходя
ты лишь сильнее станешь.
Все беды мимо пролетят
и духом ты воспрянешь.
О, добровольные страдальцы!
О, добровольные страдальцы,
поклон вам низкий до земли.
Вы словно вечные скитальцы
груз всех страстей взялись нести.
Вы не хотите жить спокойно,
всегда в проблемах, суете.
Пусть вам самим же будет больно,
но вот опять уже в беде.
Пусть даже нет на то причин,
казалось бы, всё так прекрасно,
но сами вы вобьёте клин,
и в сердце боль – это ужасно.
Несчастье ходит по пятам
со всеми вашими страстями.
Луч Света брезжит где-то там,
но Путь к Нему закрыли сами.
Вы словно вечные скитальцы
груз всех страстей взялись нести.
О, добровольные страдальцы,
поклон вам низкий до земли!
Какими всегда заняты делами?
Какими всегда заняты делами?
Мы можем ли ответить сами?
Бывает всё же так уместно
задать вопрос, конечно честно.
И честный тут же дать ответ
за проживанье прошлых лет.
Спросить со строгостью себя:
чем больше занят я всегда?
Количеством иль качеством?
Серьёзностью, ребячеством?
Ответственным старательством
иль всяческим стяжательством?
Мы можем ли ответить сами?
Какими всегда заняты делами?
Вырвать или ждать?
Вырвать корень зла
только сильный может.
А слабый ждёт века,
веками тоска гложет.
Слабый должен ждать,
должен ждать веками,
чтоб суметь понять
зло под небесами.
Лишь сильные свободны
всегда всё выбирать,
но слабенькие годны
на то, чтобы страдать.
Вырвать или ждать?
Коротко и ясно.
И нечего терять
Времени напрасно!
Как же друг, помочь тебе?
Тебе плохо потому, что слеп,
от пустых своих мечтаний.
Ты как зверь, не человек.
Больно от твоих страданий.
Плачешь, жалуешься мне,
что живётся очень плохо.
Как же друг, помочь тебе,
если есть привычка охать?
Если носишь ты в себе
хлам пророчеств и гаданий,
можно ли помочь тебе,
если давит груз желаний?
Больно осознать мне то,
что не веришь ни во что.
Но ещё узнать больней,
что не любишь ты людей.
Отрицаешь всё подряд,
что про Бога говорят.
Говоришь мне: «Я не верю,
вот