Это была кровь Мэгги.
Я схватил в каждую руку по пригоршне земли и крепко сжимал, пока она не стала вытекать с обеих сторон кулака, как песок из песочных часов. Земля была чуть влажная, крупнозернистая и пахла… землей.
Я подумал, что обязательно должен рассказать Мэгги о похоронах. Повернувшись, я зашагал к дому, и листья кукурузы легко касались моих локтей, словно хотели утешить или высказывая беззвучные слова соболезнований. На ходу я яростно втирал в левое предплечье землю с могилы сына, используя ее как грубое чистящее средство, пока не покраснела и не засаднила кожа. Черные частички засохшей крови исчезли, но из нескольких свежих царапин проступили новые рубиновые капли.
Глава 5
Летний театр Диггера, построенный шесть лет тому назад, слывет одной из самых надежно охраняемых тайн Южной Каролины. Он находится в десяти милях от моего дома и еще дальше от всех других домов. Раковина театра возвышается над сосновыми и смешанными лесами, словно гигантская труба, и занимает почти три акра земли, бо́льшая часть которых, впрочем, отведена под автостоянку. Тот, кто возвел здесь это сооружение, явно интересовался не столько количеством зрителей, сколько качественной акустикой. Впрочем, и в процессе строительства, и во время шумной рекламной кампании, предшествовавшей открытию театра, имя его владельца так и осталось неизвестным.
Теперь летний театр используется не больше трех дней в году. Все остальное время он просто тихо разваливается. Когда-то здесь выступали Гарт Брукс, Джордж Стрейт, Рэнди Трэвис, Винс Джилл и Джеймс Тейлор[18], исполнявшие композиции в стиле кантри и блуграсс. Никакого электричества, никакой «фанеры»… Впрочем, выходили на эту сцену и совсем другие люди – например, Джордж Уинстон, а однажды здесь выступал сам Брюс Спрингстин[19], но и он пел в сопровождении одной лишь акустической гитары. Я знаю это точно, потому что купил билеты, и мы с Мэгги вместе пошли на этот концерт.
О том, кто мог построить этот театр, в городке ходит немало слухов и предположений. Называются имена некоего «большого человека» из Чарльстона, у которого денег больше, чем здравого смысла, разведенной миллионерши из Нью-Йорка, построившей театр в пику своему бывшему супругу, а также сентиментального промышленника из Калифорнии, чьи предки когда-то жили в нашем округе. Разные люди придерживаются разных версий, все зависит от личных вкусов и предпочтений вашего собеседника. И только мне, по чистой случайности, удалось узнать правду.
Как-то я возвращался домой очень поздно – было что-то около двух пополуночи, – и вдруг до моего слуха донеслись звуки волынки. Любопытство оказалось сильнее усталости, и я, оставив грузовичок на обочине, продрался сквозь подлесок и поднялся на холм, где стоял театр.
Слух меня не обманул. На сцене стоял крепкий широкоплечий мужчина в клетчатом шотландском килте и солдатских ботинках и вдохновенно играл на волынке. Я сел в первом ряду и слушал его около