Уилле Чендлер-Голден от Ванессы Пайнс.
Ищи другую работу. Где Ханна?
Ванессе Пайнс от Уиллы Чендлер-Голден.
Болеет. Какой-то кретин сказал – «неожиданная сырость».
Уилле Чендлер-Голден от Ванессы Пайнс.
Кого-то щас уволят. Ничо она не болеет, у нее ломка.
Шон встречает меня – впервые за почти две недели, – когда я приползаю домой с эпического семичасового совещания, где, к неудовольствию заказчиков, сделала мрачный вывод, что подгузники для взрослых эротичными сделать невозможно.
– Привет! Рада, что ты дома, – говорю я.
Шон отхлебывает большой глоток пива и выдвигает вперед подбородок – в знак приветствия.
– Привет, – отвечает он. – Блин, я так устал сегодня.
Когда мы только начали жить вместе, мы каждый вечер шли в минимаркет за углом, или в китайскую забегаловку в конце улицы, или в дешевый ресторанчик в соседнем районе. Мы все думали и думали, что заказать, пока наконец не решили заказывать блюда, которые можно разделить на двоих. Мы делали так каждые выходные – ни одного не пропустили! – мы всегда сидели бок о бок на диванчике или жались друг к другу за крошечным столиком у стены, мы были новенькими, сияющими, немного важными от осознания значимости нашей совместной жизни – и люди вокруг нас улыбались, заражаясь нашей эйфорией. Люси, кассирша в китайском ресторанчике, бывало, подкладывала нам яичный ролл за счет заведения, говоря при этом: «Вы такие счастливые. Я такая счастливая».
Но понемногу эйфория сходила на нет, и проводить пять вечеров в неделю в ресторанчике в соседнем квартале стало нерационально. Карьера Шона пошла вверх, за этим последовало неизбежное самодовольство; мы уже не пытались впечатлить друг друга поцелуями длиной в двадцать минут, чтобы заработать лишний яичный ролл; секс стал скучным, потому что важнее всего теперь было рассчитать дни овуляции. Ну вот мы и достигли апогея: я прихожу домой с работы, а он выдвигает мне навстречу подбородок, крепче сжимает стакан с пивом и говорит «привет».
Это естественное течение вещей, сказал бы мой отец. Нельзя же всегда быть такими чокнутыми (в переносном смысле, но и в прямом тоже). Наши мозги устроены иначе, добавил бы он. Подумаешь, выбираемся поужинать всего два раза в неделю. Ничего страшного нет. Ну, во всяком случае, не было до «Винограда».
Поглощенная этой мыслью (чокнутыми! Побудем-ка чокнутыми), я говорю полусонному Шону:
– Может, смотаемся в Hop Lee? Узнаем, заслуживаем ли еще бесплатные роллы от Люси?
– Я так устал. Сил не хватит с дивана встать, не то что выйти из квартиры, – отвечает Шон. – Может, закажем на дом?
– Ладно. – Я чувствую себя шариком, из которого выкачали воздух, но делаю вид, будто ничего не случилось, будто я не слишком и хочу, чтобы мы помчались в Hop Lee и целовались там, пока нам не принесут дополнительную порцию.
И – то ли он ощутил мое недовольство, то ли услышал мой разочарованный вздох, но он говорит: «Ну, хрен с ним», со стуком ставит стакан на столик, встает с дивана и притягивает меня к себе за талию, как Астер притянул бы Роджерс[2].
– Так