Алекс взял меня за талию и посадил на стол, прямо на бумаги. Возможно, это была чья-то курсовая или типа того. А может он еще на ком-то сорвался и запросил эссе на пять тысяч слов.
– Я продезинфицировал. Скорее всего, больно не будет. По крайней мере, пока ты находишься в шоке.
Свет лампы был направлен на мое предплечье. Какая нелепая ситуация. Я покачала головой и усмехнулась.
– Тебе смешно? Это тоже из-за шока. Кто-то смеется, кто-то плачет. Уже завтра все будет в порядке.
– Как раньше уже не будет.
Алекс помолчал.
– Нет. Как раньше уже никогда не будет.
Он понимал, что я знаю. Или, по крайней мере, догадываюсь на его счет. Да он и не скрывался. Значит либо не хотел, либо не видел смысла.
– Я… кто-нибудь, – я замолчала. Стоит ли мне вообще знать, что я натворила. – Э-э-э.. я слышала хруст.
– Да. Думаю, у него сломана кость в двух местах.
– Оу.
– Твоей вины тут нет. Ты защищалась. Причем, весьма хорошо. Если бы я не появился, ты с ними справилась. Со всеми. Готово. Не двигайся, Я наложу повязку.
Я кивнула.
– Снимать шов будет больно.
– Не страшно.
– Да. Почему ты отказалась ехать в больницу? То, что ты говорила на серьезные причины не походит.
– Я приемный ребенок в очередной приемной семье. В моем файле уже есть неприятная запись. И нынешний опекун не помогает встать на правильный путь. К тому же, на прошлой неделе я уже была в участке. По-моему, для первой недели приключений достаточно.
– Согласен. Я отвезу тебя домой.
Я напряглась, потому что что-то учуяла.
– Чем это пахнет?
– В каком смысле? – лицо МакКуина напряглось. – Ты все еще в шоке.
Я пожала плечами. Откуда я знаю, в каком смысле. Я слезла со стол и достала из сумки эссе и флэшку.
– Вот. Это эссе на пять тысяч слов. Это флэшка, если вас интересует электронный вариант.
– Нет. Меня вообще история не интересует.
– Я так и поняла, – я подошла к двери.
– Не спросишь, что я тогда здесь делаю?
– Нет.
До машины мы шли молча. Как оказалось, Алекс водил джип. Простой и неприметный. В таких ездят на кабана. Классная машина. Хотя я никогда и не ездила на кабана. Или охоту. Или стрельбище. Мысль, что можно убить животное ради развлечения меня пугала. Мысль об убийстве сама по себе не являлась нормальной. То, что сегодня со мной произошло, было срывом или типа того. Я перешла грань и больше никогда такого себе не позволю.
Я иногда показывала дорогу. Говорила куда ехать. Этим все и ограничилось. Когда мы уже подъехали к дому он спросил:
– Ты знаешь, что сегодня произошло?
– Меня разозлили. Но я не понимаю, почему это все делала.
– Ясно. Что ж, до завтра.
– Да.
Я открыла дверь и выбралась из машины.