– Не расстраивайся, Егор, – ушицы хватит и на добавку, а то и не на одну, – успокоил того Серафим, деловито помешивая черпаком в котле.
– Дай-то Бог тебе здоровья, Серафимушка, на долгие годы за труды твои праведные!
– И на том спасибо, Егор!
– Сейчас бы, мужики, да под такую закусочку самое время было бы принять чего-нибудь эдакого, – мечтательно произнес один из казаков, подмигнув товарищам.
– Терпи, казак, – атаманом будешь! Ведь теперича заглянуть в шинок сможешь лишь тогда, когда возвернемся в Мангазею, – заметил другой. – А когда это будет, одному Господу Богу известно. Да начальникам нашим, – уточнил он, мельком глянув на Афанасия.
Так, с шутками и прибаутками казаки и ели, а вернее, уплетали знатную ушицу.
«А ушица-то и впрямь ох как хороша, – размышлял Афанасий, разжевывая нежную осетрину и запивая ее наваристым бульоном. – Придется-таки задержаться здесь, у этой речушки, делая рыбный запас, даже и в том случае, ежели больше и не попадется в сети эта чудо-рыба. Ведь и сиг-то тоже хорош, чего уж душой кривить. Тем более что на стоянке в устье Худосея, которую я планирую сделать, нашими сетями эту широкую, по словам того же Тимофея, реку уже не перекроешь. Так что будем ставить шатры, – уже твердо решил он и в который раз удивился: – Ну кто бы это мог только подумать, что в этой «переплюйке», по выражению одного из казаков, можно изловить такое чудо… В общем, все как в той пословице: мал золотник, да дорог, – улыбнулся он своим мыслям.
Запил ушицу крепким сладким чаем. «Не пожалел, стало быть, Серафим, сахарку для своего начальника, – усмехнулся Афанасий. – А теперь, пожалуй, можно, и отдохнуть после трудов праведных».
– Ипполит, ты уж как хочешь, а обеспечь мужикам защиту от гнуса. Лапника не жалей!
– Само собой, Савельич! Не волнуйся – все будет в наилучшем виде! – заверил его костровой.
– Всем отдыхать! – распорядился он и пошел к дощанику взять какую-нибудь подстилку: лето летом, а земля-то еще ох, как холодна, не дай Бог, прострелит поясницу.
Когда же после отдыха подошло время проверить поставленные сети, на берегу возле них собрался весь отряд.
– Дай Бог, еще одну осетровую рыбину споймаем! – высказал общую надежду один.
– То-то была бы удача! – вторил тому другой.
– Не каркайте под руку! Ишь, губы-то раскатали! – осадил их третий.
А когда вытащили одну сеть, то в ней оказались два серебристых сига и стерлядка длиной в локоть[42].
– Тащи другую, служивые! – раздались нетерпеливые голоса.
– Спешка нужна при ловле блох. Али не ведаете, православные? – степенно ответил стрелец, бывший у рыбаков за старшего.
– Да не томи-то душу, Спиридон! – взмолились стрельцы.
– Не мешкай – тяни и вторую! – поддержали тех казаки.
И когда рыбаки потянули ее, перебирая веревку руками, то вдруг напряглись.
– Никак