– Господа офицеры! Перед вами поставлена боевая задача – за четверть часа украсить эту прелестную полянку с зеленой травкой пусть скромным, но изысканным угощением. А также исследовать окружающую местность на предмет обнаружения коровьих лепех. Сами понимаете, если прелестные ножки нечаянно вступят в одну их них, случится конфуз. Поэтому нужно действовать быстро и старательно. Время пошло!
– Звонарев, я не совсем понимаю, – отозвался на его речь Родыгин, – а чем собираетесь заняться лично вы?
– Я? Я буду любоваться красотами Каменки и слушать, как шумит мельница. Одним словом, буду наслаждаться. Я это право честно заслужил. Кто очаровал подруг Ангелины, кто уговорил их осчастливить своим появлением наш пикник, кто, в конце концов, будет знакомить вас с очаровательными девушками? И не надо тратить драгоценные минуты на лишние разговоры и препирательства. Действуйте, господа, действуйте!
Звонарев козырнул товарищам и широко улыбнулся, собираясь направиться к мельнице, куда подходила со стороны города накатанная дорога. Сюда, к мельнице, должна была подъехать со своими подругами Ангелина. От предстоящего свидания, от хорошей погоды, от легкого чувства превосходства над своими товарищами настроение у Звонарева было прекрасным и радужным. Он не удержался и в полный голос пропел:
День ли царит, тишина ли ночная,
В снах ли тревожных, в житейской борьбе,
Всюду со мной, мою жизнь наполняя,
Дума все та же, одна, роковая, —
Все о тебе!
Товарищи его, дослушав романс, скупо и чуть слышно похлопали, но Звонарева это нисколько не обидело – стоило ли обращать внимание на такие мелочи, когда звенел не только голос, но и душа. Он слушал шум падающей воды, смотрел на мельницу, на дорогу, но в глазах у него, как наяву, стояла Ангелина, медленно поднимала руку и узкой ладонью поправляла локон каштановых волос, который, не желая подчиняться, упрямо соскальзывал на щеку и придавал юной девушке совершенную прелесть и очарование. У Звонарева даже дыхание перехватывало. А еще он слышал ее голос, всегда звенящий:
– Я так рада, так рада, когда мы вдвоем, я даже время не замечаю, час пройдет, а мне кажется, что всего-навсего одна минуточка!
И голос этот, явственно звучавший в памяти, не мог заглушить даже шум мельницы. Звонарев стронулся с места и пошел по обочине дороги, вглядываясь за поворот – не покажется ли там коляска? Ожидание для него становилось нестерпимым, и он, сам того не замечая, ускорял и ускорял шаги, назад не оглядывался и не видел, что Грехов с Родыгиным, дурачась, достали носовые платки и машут ему вослед.
И в это время, словно отзываясь на желание Звонарева ускорить встречу, подал заливистый голос медный колокольчик. Скоро из-за поворота вылетела коляска, вытянула за собой серую ленту пыли и стремительно