Сказка о том, как девочка обрела своего кита. Кристина Романютенко

/p>

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Удивительный мир чужой души притягивает нас как мотыльков на яркий, но такой губительный свет лампочки. Представьте себе изысканный бал с тысячами приглашенных гостей-душ. Здесь собрался весь высший свет человеческих миров.

      Миллионы софитов освещают каждый изгиб прекрасных женских душ, слетающихся на смертельно-опасный свет мужских душ, манящих своими сладкими речами.

      Сгореть, чтобы увидеть свет чужой души. Невероятно романтичный порыв с клятвами и обещаниями, с банально-сентиментальными «навечно» и «навсегда». Джентльмены в дорогих костюмах с нежной страстью целую оголенные плечи дам в элегантных вечерних платьях. Здесь пахнет любовью. Души переплетаются и превращаются в пепел…

      Но мне не интересны лампочки (ведь рано или поздно они перегорят), а трупы глупых мотыльков спадут на землю, обращаясь в пыль прошлого, на которую у меня аллергия.

      Любовь имеет отвратительно-сладкий аромат гари. Задыхаясь от подступившей к горлу рвоты, я вырвалась из любовного чистилища наружу. Глоток кислорода расправил мои легкие. От очищающей сознание тишины закружилась голова, я начала терять равновесие, мир вокруг завертелся с бешеной скоростью… Мимо пролетали угасающие души, взрывались планеты, свет сменялся тенью…

      Щелчок. И вот я стою в ободранном платье в кромешной темноте. Моя, без того почти прозрачная, кожа покрылась мурашками от ледяного пронизывающего до самых костей ветра одиночества. Я заткнула дрожащими ладонями уши от невыносимого вопля отчаяния, слетевшего с моих посиневших губ.

      Воздух вокруг стал сжиматься, я ничего не могла различить во тьме. Отчаяние достигло той точки невозврата, когда пространство вокруг стало заполняться обжигающе-ледяными водами смерти. Последний вздох покорности. Глубокий выдох. Дыхание смерти над ухом, своими костлявыми пальцами она пробралась под ребра, вонзая кривые когти в сердце, сжимая его до тех пор, пока орган, отвечающий за жизнь, не заскулил и не погиб.