– Я твоя, – сказала она, извиваясь в его объятиях, и больше ничего не говорила, только постанывала от наслаждения.
В глубине души Инночкин понимал, что никакая это не любовь: им просто-напросто пользуются – ну, да и пусть!
– Это называется – нечаянная радость, – сказала Вербицкая, когда они, наконец, утолили страсть. – Ты сердишься на меня?
– Нисколечко не сержусь, – ответил Костя и не соврал.
Какой смысл сердиться на соблазнившую тебя женщину? В конце концов, им обоим было хорошо друг с другом, Ему, во всяком случае, точно было хорошо. Даже очень.
– Это хорошо, – Клара приподнялась на локте и посмотрела Инночкину в глаза. – Ты придешь еще?
– Не уверен, – ответил Костя.
– Почему? – тонкие брови хозяйки квартиры взметнулись вверх. – Я слишком торопилась, да? Извини, просто у меня больше года никого не было. В следующий раз буду вести себя как надо. Ты оценишь.
– Да не в этом дело. – В подобной ситуации было просто невозможно не обнять женщину и не привлечь к себе. – У меня ведь девушка есть.
– Странно было, если бы у тебя ее не было – такой парень! – сказала Вербицкая, прижимаясь к нему всем телом. – Но я ведь ни на что не претендую, только на встречи… Иногда.
– Я буду себя чувствовать предателем по отношению к ней.
– Да, это проблема, – вздохнула женщина. – Скажу для сведения – я люблю жить одна и не собираюсь жертвовать своим одиночеством, чтобы не пришлось считаться с чужими привычками и желаниями. Когда-то очень хотела завести ребенка, но выяснилось, что мне и это не под силу, поэтому внебрачных детей от меня можешь не опасаться. Для бесед по душам и поездок на море у меня есть подруги…
– Тогда зачем тебе я? – полушутя-полусерьезно спросил Инночкин.
– Исключительно ради секса.
Костя уже достиг того возраста, когда начинаешь понимать, что секс не может быть просто сексом и не влечь за собой ничего. На самом деле с секса все только начинается – и настоящие отношения, и взаимные обязательства, и осложнения с неприятностями.
Правильнее всего было встать, молча одеться и уйти. Навсегда. И при встречах в универе коротко, по-деловому здороваться, не более того. Но подумать легко, а сделать трудно. Хотя бы потому, что подобное поведение было бы невежливым по отношению к милой, очень симпатичной и явно расположенной к нему женщине, которая пригласила его в гости, накормила, угостила вкусным кофе, развлекла музыкой и напоследок показала ему «небо в алмазах». Оттолкнуть ее и начать одеваться было невозможно. Раньше надо было отталкивать. До того, как… Но и просто лежать тоже было тяжело – чувство недовольства собой нарастало и могло спровоцировать взрыв.
Положение спасла Вербицкая – если, конечно, это можно было