– Интересно… очень интересно. Знаешь, в тайге медведь – прокурор, без собак, везделетов нельзя отправлять этногеномиков, тем более – баб.
– Господин академик, устаревшая терминология неуместна в научном разговоре. Неконструктивное общение давно изжито в социуме, хотя я помню некомфортную атмосферу в детстве и понимаю, что Вас беспокоит.
– Ладно, умник… Считаешь, что пора спускаться на землю, искать новые пути, вернее, прокладывать. Да, действительно, пора, хотя мне больше по душе воздушное перемещение. Как-то спокойнее. И еще, я не думаю, что тоска – это побочное действие препарата, как и седина – не есть признак старения. Мне некому поручить твою провинцию, поэтому я проработаю конкретно для тебя схему приема. Присылай мне пробы грунта, воды, воздуха, растительности, живности. Это новый этап в реставрации. Конец связи.
– Отбой.
8
Без ненаглядной он разговаривал с котом, иногда вслух. Врач заметил ему, что академик перестал испытывать эмоции, а это уже болезнь технократов, надо что-то придумать… Аспирантки охотно стелились, рожали полноценных детей как награду, устраивали личную жизнь. Но он не испытывал радости. На заседании все действующие кафедры отчитались, ничего значительного не происходило. Вокруг ледника велись споры, таял он слишком долго, его пилили и пилили, но конца этому не виделось.
Когда-то он хотел сохранить биоматериал для клонирования, но она только смеялась… Любовь любовью, но следовало слушать свой разум. Он представил ее двадцатилетней аспиранткой, пришедшей на первое собеседование… Разве его желание не пробудило бы ее воспоминаний? Этот момент особенно терзал его мозг. Подсознание подсчитывало сроки, когда можно будет добраться до руин, до тела, чтобы взять материал для клонирования. Сколько еще лет пройдет без нее?.. Почему, если душа вечна, она не снится, не навещает его?
– Васька, если ты меня понимаешь, ответь – почему? —
– Ты устал, тебе лучше