– Ну… Мы в бегах, вы долго оставались без сознания. Эти ребята-натуристы каждый день в неадеквате. В такой компании никого не удивит ни леди, лежащая пластом, ни целых два подозрительных мужика в ее компании.
Белочка пошарила вокруг, подыскивая подходящий предмет, чтобы бросить им в Дезета – попалась мятая пустая пластиковая бутылка. Ослабевшие пальцы никак не могли ухватить скользкое горлышко.
– Я так и знал, что ваша благодарность не будет иметь границ, – прокомментировал обрадованный Стриж.
Еще один спаситель стеснительно держался на заднем плане, старательно пряча лицо.
– А это кто там с вами, второй?
Стеснительный друг помялся в нерешительности.
– Это я…
Радость померкла. Джу задохнулась от злости, сердце ее заколотилось, кровь прилила к щекам.
– Майер?! Ну это уже чересчур! Я тут и полминуты не останусь.
– Но…
– Он предатель! Дайте мне только на ноги встать, я сама его прикончу.
– Погодите, не надо ссориться – отложим это на потом…
Стриж кусал губу помеченную свежим (раньше не было) шрамиком, пытаясь не расхохотаться. Пси-философ стушевался, переместившись подальше от Белочки. Джу посмотрела прямо в серые, спокойные глаза Стрижа.
– Он предал меня. Почему вы этого не понимаете?
– Я понимаю. Он вас предал из малодушия, Джу, но он же вас и спас. Мы убегали на его машине, он вас лечил, как мог, и маячил рядом в виде прикрытия. Что мне теперь делать? Убить этого конформиста? Ну, как скажете, в конце концов я ради вас на все готов. Только, может, все-таки не стоит?
Белочка села, съежилась, охватив колени руками.
– Вы в своем репертуаре, Алекс – «барахла в природе нет, имеются лишь ценные людские ресурсы».
Стриж сокрушенно покачал головой.
– Вы правы, леди Джу, но не сомневайтесь, если Майер снова вильнет в сторону, я его прикончу. Устроит?
Белочка немного расслабилась и угрюмо кивнула, потом с отвращением осмотрела ярко-зеленые просторные бриджи и блузу из совершенно прозрачного пластика..
– Что за вещи? Вы меня переодевали в бессознательном состоянии?
– Да. Нужно было соответствовать образу.
– Кошмар, уродство и разврат.
– Не обращайте внимания. Как только двинем в путь, можно будет сменить имидж на любой – какой захотите.
Майер появился в отдалении, размахивая объемистым пакетом.
– Я принес еду и мир – будете меня убивать или как?
– Ладно, сначала завтрак.
Они надели сосиски на оструганные палочки и пристроили их над костром. Мясо оказалось не совсем суррогатным и аппетитно шипело на огне. Философ закончил еду, вытер руки о тонкий платок и взял свой уником (ногти за дни странствий успели украситься траурной каймой).
– Вы любите славу, Алекс?
– Не очень.
– А жаль, – сказал Майер и не без ехидства зачитал вслух:
ПРОИСШЕСТВИЕ