– Дашики – это рубаха, которую носят африканские мужчины, – сказал мальчик. В его голосе не было ни насмешки, ни презрения. Он просто делился информацией. – Или чернокожие американцы, когда хотят что-то доказать.
Ди кивнула, хотя не поняла, что именно доказать.
– Кажется, «Джексон Файв» на «Соул трэйн» в них выступали.
Мальчик улыбнулся.
– Мне помнится, Малкольм Икс[5] как-то раз появился в дашики.
На этот раз Ди показалось, что он поддразнивает ее. Ди решила, что пусть, она не против, лишь бы не этот суровый, холодный вид.
– На моей маме платье из ткани кенте[6], – пояснил он. – Ее делают у меня на родине.
– А почему на ней зимнее пальто?
– Она мерзнет везде, кроме Ганы, даже когда тепло.
– А тебе тоже холодно?
– Нет, я не чувствую холода. – Мальчик ответил полной, развернутой фразой, как обычно отвечала Ди с одноклассниками на уроках французского, проходивших раз в неделю.
Его акцент не был американским, хотя иногда он вставлял американские выражения. В акценте было что-то английское. Мама у Ди любила смотреть по телевизору сериал «Вверх и вниз по лестнице»[7], выговор нового мальчика чем-то напоминал этот сериал, правда, без такой резкости и апломба, и гласные у него звучали более певуче – видимо, это африканское произношение. Законченные предложения, отсутствие сокращений, мелодия речи, тягучие гласные, все вызывало у Ди улыбку, но она сдерживалась, чтобы не показаться невежливой.
– А после уроков она тоже придет, чтобы забрать тебя? – спросила Ди.
Ее мама никогда не приходила в школу, только на родительские собрания. Она вообще не любила выходить из дома.
Мальчик снова улыбнулся.
– Я взял с нее слово, что не придет. Я знаю дорогу домой.
Ди улыбнулась в ответ.
– Да, так будет лучше. Только малышей из начальной школы приводят и забирают родители.
Прозвенел второй звонок. Учителя четвертых классов встали во главе колонн и повели своих учеников в школу. Затем наступила очередь пятых классов и, наконец, шестых.
– Хочешь, я понесу скакалки? – предложил мальчик.
– Ой, нет, спасибо! Они не тяжелые.
На самом деле довольно тяжелые. Ни разу никто из мальчиков не предлагал ей помочь.
– Давай. – Он протянул руку, и она отдала ему скакалки.
– Как тебя зовут? – спросила она, когда их колонна тронулась с места.
– Осей.
– О… – Имя оказалось уж таким иностранным, что она не знала, за какой звук зацепиться, чтобы повторить. Все равно что пытаться вскарабкаться на абсолютно гладкую скалу.
Он улыбнулся в ответ на замешательство,