Человек должен сам распоряжаться своими поступками, а не подчиняться обстоятельствам. Это крайне важно. Я всего лишь пылинка, затерянная в просторах Мирового океана. Горе тому, кто одинок! Когда все твои мускулы напряжены до предела – может понять только тот, кто испытал это сам.
Созерцание есть таинственная молитва, и она очень помогает молитве к Богу! Кто в созерцании занят духовной работой, впоследствии погружается в молитву. Погружение – это затишье? Как затихший малыш в объятии матери, малыш не говорит ничего, он уже находится в единении, общении с ней. Поэтому если у человека есть возможность созерцать и находиться в тишине от мирского шума и множества людей – от этого огромная польза. Тишина умиротворяет и освящает душу.
Созерцание есть таинственная молитва, и она очень помогает молитве к Богу! Кто в созерцании занят духовной работой, впоследствии погружается в молитву.
Жизнь наша есть море, Святая Православная церковь наша – корабль, а кормчий – сам Спаситель Иисус Христос.
Созерцать простор океана – великое дело. Находясь в океане, человек тем самым уже молится, даже и не молясь.
Я всегда был и есть противник всяческого насилия: и в политической жизни, и в человеческих отношениях. Хочешь или не хочешь, а в мысли о самом важном вплетаются мысли о суетном, властно-державном, о политике – царстве лжи!
Вся моя жизнь проходит в тоске по иной жизни. Это чувство можно назвать ностальгией. Я не знаю, где мне лучше: в океане или на берегу. Несовместимость двух стихий – мука и трагедия моей жизни, во всех ее сознательных летах. Так и проходит вся жизнь, осталось ее так мало! А если взглянуть основательней, с точки зрения нашей хрупкой жизни… Как быть? Я вижу, как моя жена в комнате на коленях шепчет молитву: «Помилуй, помилуй. Ты – Всемогущий, помилуй его».
За бортом яхты мне слышно журчание воды. Изредка дождь стучит своими каплями по крыше рубки, мне слышно, как ветер гудит в снастях. Сколько времени меня будет преследовать непогода, два дня или две недели, я не знаю.
«Если кто не желает терпеть скорби, пусть не просит себе и благодати» (Иосиф Исихаст).
Не успев начать грести веслами, я уже понял, сколько опасностей таит в себе такое плавание. Синее небо и желтую луну? Я это уже видел. И что же в этом такого странного? Мне волноваться не из-за чего. В сущности, всю свою жизнь я только так и поступаю, что отправляюсь в длительные экспедиции, пренебрегая общественным мнением.
Весла стучат по воде, как мое сердце, только в обратную сторону, не могу избавиться