Наставления бродячего философа. Полное собрание текстов. Григорий Сковорода. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Григорий Сковорода
Издательство: АСТ
Серия: Библиотека «Абсолют»
Жанр произведения: Русская классика
Год издания: 0
isbn: 978-5-17-103298-2
Скачать книгу
водные и на горы высокие. Тут увидел Верблюда, пьющего в поточке мутную воду.

      – Куда спешишь, господин Рогач? – отозвался Верблюд. – Напейся со мною в сем ручейке.

      Олень отвечал, что он мутной пить в сладость не может.

      – То-то ваши братья чрезмерно нежны и замысловаты, а я нарочно смущаю: для меня мутная слаще.

      – Верю, – сказал Олень. – Но я родился пить самую прозрачнейшую из родника воду. Сей меня поточек доведет до самой своей головы. Оставайся, господин Горбач.

      Сила. Библия есть источник. Народная в ней история и плотские имена есть то грязь и мутный ил. Сей живой воды фонтан подобен киту, испускающему вверх из ноздрей сокровенную нетления воду, о которой писано: «Вода глубока – совет в сердце мужа, река же исскачущая – и источник жизни» (Притчи, 18 и 20).

      Кто Верблюд, тот возмущение потопных глаголов пьет, не достигая к той источничьей главе: «Маслом главы моей не помазал». А Олень к чистой воде востекает с Давидом: «Кто напоит меня водою из рва, который в Вифлееме при вратах?» (2-я Книга Царств, 23, стих 15). Слово, имя, знак, путь, след, нога, копыто, термин есть то тленные ворота, ведущие к нетления источнику. Кто не разделяет словесных знаков на плоть и дух, сей не может различить между водою и водою, красот небесных и росы. Взгляни на 33 гл. ст. 13 Второзакония: «И есть скот нечистый, не раздвояющий копыто». А каков есть сам, такова ему и Библия. О ней-то точно сказано: «С преподобным преподобен будешь…» Описатели зверей пишут, что верблюд, пить приступая, всегда возмущает воду. Но олень чистой любитель.

      Сия басня писана в Светлое воскресение по полудни, 1774 в Бабаях.

      Басня 21

      Кукушка и Косик

      Кукушка прилетела к черному Дроздику.

      – Как тебе не скучно? – спрашивает его. – Что ты делаешь?

      – Пою, – отвечает Дроздик, – видишь…

      – Я и сама пою чаще тебя, да все, однако, скучно…

      – Да ты ж, сударыня, только то одно и делаешь, что, подкинув в чужое гнездо свои яйца, с места на место перелетая, поешь, пьешь и ешь. А я сам кормлю, берегу и учу своих детей, а свои труды облегчаю пением[56].

      Сила. Премножайшие, презрев сродную себе должность, одно поют, пьют и едят. В сей праздности несносную и большую терпят скуку, нежели работающие без ослабы. Петь, пить и есть не есть дело, но главного нашего сродного дела один только хвостик. А кто на то ест, пьет и поет, чтоб охотнее после отдыха взяться за должность, как за предлежащий путь свой, сему скуку прогнать не многого стоит: он каждый день и делен, и празден, и о нем-то пословица: «Доброму человеку всякий день праздник». Должность наша есть источник увеселения. А если кого своя должность не веселит, сей, конечно, не к ней сроден, ни друг ее верный, но нечто возле нее любит, и как не спокоен, так и не счастлив. Но ничто столь не сладко, как общая всем должность. Она есть искание царствия Божиего и есть глава, свет и соль каждой частной должности. Самая изрядная должность не веселит и без страха Божиего есть, как без главы, мертва, сколько бы она отправляющему ни была сродна. Страх


<p>56</p>

Самое доброе дело есть скучным без ослабы, а одно только безделье делать во сто раз скучнее.