Мари покачала головой. Разве скажешь маме, милой, доброй, умнейшей маме, которая одна знает о дочери правду и любит ее вопреки всему, что с недавних пор их мирок сделался ей тесен?
Ни за что не созналась бы девушка в подобных мыслях, как Леда никогда не раскрыла бы правду о дочери.
– Да так, пустяки. Наверно, полнолуние виновато. Я чувствую луну даже здесь, в норе, даже до ее восхода.
В появившейся улыбке Леды сквозила гордость.
– У тебя мой дар, а то и больший. Пойдем сегодня вместе, Мари. Надень свой лунный венец и раздели праздник с Кланом. Силу луны легче всего притягивать в полнолуние, а сегодня луна будет огромной и яркой, как солнце.
– Нет, мама, только не сегодня. Я устала терпеть неудачу за неудачей перед тобой, не хватало еще осрамиться перед Кланом.
Леда продолжала улыбаться.
– Верь матери. У тебя мой дар, а то и больший. Вот из-за этого «больше» и учить тебя тяжело.
– Тяжело? – Мари снова вздохнула. – Хочешь сказать, бесполезно?
– Полно преувеличивать! Ты жива, здорова телом и духом. Ни днем ни ночью, ни при луне ни без нее ты не впадаешь в тоску или безумие. Это главное, а остальное придет с опытом, только наберись терпения.
– Другого способа научиться нет, ты уверена?
– Уверена. Это так же, как с твоими рисунками: сколько ты трудилась над ними, пока они не стали оживать под твоей рукой!
– Рисовать куда проще!
Леда тихонько засмеялась:
– Кому как. – Но улыбка тотчас сбежала с лица матери. – Ты же знаешь, Мари, скоро я должна буду выбрать себе преемницу. Дальше тянуть некуда, женщины Клана заждались.
– Я пока не готова, мама.
– Тем более надо идти со мной. Встанем рядом перед Кланом, и ты попробуешь призвать луну. Пусть женщины Клана успокоятся. Пусть увидят, что я начала тебя учить, хотя пока и не объявила во всеуслышание своей преемницей.
Мари вздернула уголки губ:
– Начала учить? Леда, ты меня учишь с рождения!
– Ученица из тебя способная. И перестань называть меня Ледой.
– Тугодумка я, а не способная ученица, матушка!
– Ты не тугодумка, Мари. Ты многогранна: твой ум, задатки, достоинства – все многогранно. Со временем из тебя выйдет прекрасная Жрица.
В серых внимательных глазах Леды светилась мудрость.
– Но только если ты захочешь ею стать.
– Не хочу тебя разочаровывать, мама.
– Я никогда в тебе не разочаруюсь, какой бы путь ты ни избрала.
Леда вновь поморщилась от боли: по ее телу опять пробежала дрожь, а серебристый отлив кожи перешел с изящных кистей рук выше, на предплечья.
– Хорошо, пойдем, – решилась девушка.
Мать просияла:
– Ах,