Как правило, историческим романам свойственна насыщенность историческими сведениями, событиями и персонажами. Напротив, Н. С. Фуделя в большей степени интересует психологическая сторона дела: тип мышления, склад ума, мировоззрение главных героев, их реакция на события – общественные и личные. Внутренний мир героев Фуделя – это мир самопознания людей, наделенных правом решать судьбы народов. Стоявшая на великом распутье Русь по воле одного человека – будь то князь или хан – могла пойти по тому или иному пути развития. Останься Тверь русской столицей – и у нашего Отечества была бы совершенно другая история.
Осмыслить историю можно лишь чувствуя время, проникнув в сознание давно исчезнувших поколений, и для этого недостаточно лишь знания документальных фактов или владения стилизованной древней лексикой. Здесь в полной мере проявился редкий писательский дар Н. С. Фуделя – дар, отмеченный тонким знанием человеческой природы, глубоким психологизмом его прозы. Фудель силой таланта как бы «считывает» мысли людей, угадывает внутренний нерв, сущностное ядро личности героя и виртуозно создает целую галерею ярчайших характеров – психологических архетипов эпохи. Диалоги и, главное, внутренние монологи героев написаны так точно, звучат с такой степенью достоверности, что волей-неволей начинаешь безоговорочно верить автору.
Его герои – всегда на распутье, всегда судьбой поставлены перед мучительным выбором: «Я или мой брат?», «Русь или Орда?», «Тверь или Москва?», «Земное или Бог?». Причем, выбор почти всегда смертный – между Жизнью и небытием. Трагизм этой ситуации был очевиден для Н. С. Фуделя.
Первая треть четырнадцатого века – время, которому посвящено повествование, – прискорбное для русского народа. Уже стали забываться имена храбрых князей Юрия Всеволодовича Владимирского, Олега Ингваревича Красного из Рязани, Василька Ростовского, воеводы рязанского Евпатия Коловрата. Уже не на битву с врагами уезжали князья из дому, а за милостивым позволением управлять родной землей. И не собирались они вместе в одно войско, а оговаривали друг друга перед ордынскими ханами.
Казалось, народ сломлен и навсегда покорен ханской воле. «Отцы наши, деды, прадеды в Орду ездили, и мы будем ездить, и внуки, и правнуки. Так тому и быть. Ханы не только нас – митрополитов ставят», – размышляет в романе князь Иван Данилович Калита. Кроме того, западные русские княжества все более ощущают на себе католическое давление Европы. Стране требовался сильный и мудрый князь, знающий, куда вести за собой народ. Таковым оказался тверской князь Михаил Ярославич (1271–1318).
Племянник Александра Невского, он по закону и по завещанию стал великим князем Владимирским, получив ярлык хана Тохты. Тверь оказалась объединительным центром центральных русских княжеств. Но для этой цели Михаилу пришлось спасать Русь как от набирающей силу Литвы, так и от принявшей мусульманство Орды. Именно в это время с особой жестокостью вспыхнули ссоры за великое княжение, споры между Москвой и Тверью. Сосед оказался непримиримым врагом.
Н. С. Фудель нашел своеобразный способ подачи материала. Хотя роман посвящен Твери и ее правителю[3], только с середины повествования читатель напрямую соприкасается с великим князем Михаилом. До этого главным действующим лицом выступает юноша, его старший сын – Димитрий Грозные Очи. Воспоминания Дмитрия об отце и любовь к нему постепенно знакомят нас с главным героем, хотя он сам и остается еще на заднем плане. Эта сыновняя любовь уже загодя порождает симпатию к Михаилу. После его гибели в Орде на первом месте вновь оказывается Дмитрий, а затем его брат Александр со своим сынишкой Федором. Перед читателем проходит целая династия тверских князей (пять поколений, включая отца князя Михаила). Они были изведены Ордой за то, что «не знали двоения» и мужественно шли дорогой дедов и прадедов. Для Н. С. Фуделя духовная связь со своим родом естественна и необходима: «Теперь он знал, кто это усмехается, презирая его, крещеного… Он ощущал мысли как погружение…Предки столпились над ним, всматривались пристально, искали терпеливо, наконец, нашли, кивнули удовлетворенно…».
На фоне кровавой борьбы за власть сквозь весь роман проходит другая тема – московского князя Ивана Калиты, пережившего всех героев повествования. Есть и лирическая, видимо, очень дорогая для автора линия: так и не осуществившаяся любовь Калиты к Ольге – свояченице его брата Юрия Даниловича. Она – единственное существо, которое князь обожествляет, а любовь – та соломинка, что может дать надежду на спасение души. Это платоническое и, одновременно, очень сильное своей обреченностью чувство Фудель описывает со всей мощью своего дара, используя все грани данного ему литературного языка, богатого нежными проникновениями и потаенными ритмами.
Глубокая скорбь о потере Русью своей независимости чувствуется с первых страниц произведения. Но если в правление Михаила Ярославича в народе еще жила надежда на освобождение и тверичи били «поганых» в сражениях,