лиц иудейского вероисповедания было запрещено законом. За Русско-японскую войну, во время которой подполковник К. Г. Гиршфельд пребывал в той же (кстати, «полковничьей») должности и. д. начальника штаба 3-й ВосточноСибирской стрелковой дивизии (в которую входил полк М. М. Иванова), он удостоился Золотого оружия с надписью «За храбрость» (с 1913 оно станет Георгиевским оружием), орденов Св. Анны 3-й ст. с мечами и бантом, Св. Станислава 2-й ст. с мечами, Св. Анны 2-й ст. с мечами, Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом. Все ордена боевые. Вряд ли начальник штаба дивизии был таким невеждой, как это пытается показать автор воспоминаний. К тому же, с 1912 года его служба протекала исключительно на строевых, а не штабных должностях, а до этого – на штабных должностях в войсках, а не в главных управлениях. Воспитанник 3-го Московского кадетского корпуса и 3-го военного Александровского училища, окончивший Николаевскую академию Генерального штаба по 1-му разряду, временно командующий 111-й пехотной дивизией генерал-майор Константин Григорьевич Гиршфельд был убит после издевательств и глумлений взбунтовавшимися солдатами-гражданами «армии свободной России» 25 августа 1917 года.

      Следует заметить, что в своем юдофобстве автор непоследователен: он вольготно чувствует себя в «сомнительном» окружении, а оказавшись в Харбине, начинает хлопотать перед Верховным правителем о Георгиевском кресте 4-й степени за Тюренченский бой в 1904 году. По словам автора, ему удается «выбить» спустя 15 лет награду для «бывшего моего солдата 8-й роты», чем тот «очень горд». Помимо этого, боевой генерал фактически жил у своего бывшего подчиненного, а ныне «миллионера и владельца гостиницы „Модерн“», вследствие чего можно по-иному взглянуть на авторские слова о «проклятых жидах». Поселившийся в 1906 году в Харбине Иосиф Александрович Каспе был иудейского вероисповедания, о чем не мог не знать бывший командир роты. Начав с часовой лавки, при помощи скупки и перепродажи вещей и ростовщичества, он преобразил ее в ювелирный магазин, постепенно став владельцем фешенебельного отеля «Модерн» и одним из богатейших людей Харбина. Может быть, их сблизила любовь к театру? В 1920-е годы И. А. Каспе стал председателем акционерного общества, объединившего несколько театров, переписанных при начале японской оккупации на принявших французское гражданство сыновей. Трагическая история сына – Семена Иосифовича Каспе, похищенного в 1933 году ради выкупа и убитого не получившими его членами Русской фашистской партии, стала широко известна и приподняла завесу над происхождением миллионов отца: в 1920-е годы именно через него сбывались советскими властями драгоценности, изымаемые у «бывших людей». Более того, советский генконсул в Харбине М. М. Славуцкий в телеграмме в Москву в НКИД называет миллионера «нашим агентом», а его погибшего сына – членом иностранной компартии. Таким образом, можно сделать вывод, что Михаил Михайлович на самом деле совсем не антисемит, каким хочет казаться со страниц своих мемуаров.

      Последний