Там он сделал наконец то, что так долго откладывал: отдал распоряжения о необходимых сборах. Бильгамешу указал, что отправится налегке, возьмет только две навьюченные лошадей. Из слуг Бильгамешу решил взять только Набу, главу телохранителей царского дома. Бильгамешу лично произвел Набу в свободного человека-мушкенума из раба-варнума несколько лет назад и сделал своим телохранителем. Набу был предан Бильгамешу без остатка. Родом он был из Урука и ничего не держало его в Бабили. О том, чем заняться в чужой стране, Бильгамешу старался не думать. Глубоко в памяти он держал разговоры с Балу, который рассказывал об обитающем на западе народе, где Бильгамешу сможет найти кров и решить свою дальнейшую судьбу.
Последний свой день Бильгамешу пожелал освободить от государственных дел, положившись на советников. К полудню однако пришло срочное донесение из цеха писцов о завершении большой словарной таблицы. Он принял гонца, понимая, что не дойдет уже до Илишу. Мысли о словаре и записях снова принесли волну гнева и опустошенности. Почему, кому должен он оставить цветущий свой край? Что и кто ждет его на чужбине? Вслед за этим вернулись мысли о Шаммурамат. Ее, свою вожделенную царицу он, также как и родину, вынужден покинуть. Он должен был дойти до царицы. Пусть будет ему горько и больно, но уйти не попрощавшись было совершенно невыносимо.
На волне возмущения, он отдал несколько казенных приказов. Принял одно обращение. О восстании в Бит-Замани, где крестьяне сожгли несколько финиковых рощ. Бильгамешу вспомнил слова Иштар о бесчинствах жречества. У него была еще возможность наказать их, но в преддверии своего отбытия, Бильгамешу поручил разобраться местному наместнику и если потребуется, принести в жертву Мардуку самих жрецов. Он прекрасно понимал, что вассал-энси никогда не выступит откровенно против жречества, но времени заниматься этим у Бильгамешу не осталось.
После этого он отправился к Шаммурамат. Ее не было у себя, он вышла прогуляться в окруженный арочными сводами сад, где еще недавно Бильгамешу разговаривал с Балу. Бильгамешу почти физически ощущал необходимость увидеться с ней. Он уже не шел быстрым шагом, почти бежал по переходам вдоль верных мушкенумов по направлению к зеленой террасе с фонтаном, где обыкновенно гуляла Шаммурамат.
Она действительно сидела там, укрытая от солнца тончайшим белым льняным покрывалом с драгоценной вышивкой. С Шаммурамат были две немые служанки, пришедшие с нею от Оанки. Молодая царица говорила с ними на аморейском наречии, которое было им родным, хотя они и не могли ответить. С Бильгамешу она пыталась говорить на аккадском, знания ее в котором были ограничены. Но Бильгамешу видел, что старалась она и брала уроки у мастера Илишу, который казалось знал все