Недавнее расширение сферы влияния ИГ в Западной и Северной Африке, на Ближнем Востоке, в Южной и Юго-Восточной Африке демонстрирует, с какой скоростью и масштабом распространялась эта угроза на протяжении всего лишь 18 месяцев [6].
Генсек ООН назвал ИГ «самой богатой террористической организацией в мире», отмечая, что за 2015 год продажа нефти и нефтепродуктов принесла ИГ до 500 миллионов долларов. Ещё миллиард группировка изъяла в банках захваченных районов и столько же приносит налог с владельцев грузовых автомобилей, проезжающих через подконтрольную группировке территорию. Другими источниками доходов названы сборы с бизнесменов и земледельцев, оказавшихся под властью исламистов. а также от конфискации и перепродажи недвижимости. По мнению Пан Ги Муна, ИГ представляет собой «беспрецедентную угрозу», поскольку способно адаптироваться к любой ситуации и может привлекать террористические группировки из самых разных частей света.
Генсек ООН не зря бил тревогу. Нельзя преуменьшать реальную угрозу странам, по крайней мере Азии, Африки и Европы, исходящую от организации, вербующей сторонников по всему миру и создающей тайную инфраструктуру не только в исламских государствах, но даже там, где нет большой мусульманской общины. Боевики ИГ, помимо Сирии, Ирака и Ливии, участвуют в боевых действиях в Афганистане, Алжире, Ливане, Пакистане, Египте, Йемене, Нигерии, устраивают теракты в других странах. В настоящее время в зоне наибольшей активности ИГ, кроме Сирии, Ирака и Ливии, находятся следующие страны: Египет, Йемен, Ливан, Саудовская Аравия, Турция, а также Сектор Газа – на Ближнем Востоке, Алжир, Нигерия, Сомали, Тунис – в Африке, Афганистан, Бангладеш, Индонезия, Пакистан – в Азии, Бельгия, Россия, Франция – в Европе [41]. Список, разумеется, не полный, в нём не упомянут, например, занимающий важноое географическое положение в Евразии Казахстан, хотя игиловский след просматривается в унёсшем 20 жизней теракте 5 июня 2016 года в западно-казахстанском городе Актобе.
Важно отметить, что ИГ, явно переигрывающий в информационном поле своих конкурентов, в том числе теряющую позиции Аль-Каиду, потенциально располагает практически неограниченными людскими резервами. Согласно оценкам 2011 года [48] в мире около 1,6 млрд. мусульман, из них почти 90 %, то есть порядка 1,4 млрд. – сунниты, а по прогнозам эта цифра к 2030 году может вплотную приблизиться к 2 млрд. Если хотя бы один из тысячи суннитов желает вступить в ряды исламистского войска, что вполне допустимо предположить, это потенциально огромный резерв «пушечного мяса» из готовых на всё религиозных фанатиков. Если же сюда добавить экономическую самодостаточность Исламского государства, которая упомянута в докладе Пан Ги Муна и о чём подробнее будет сказано в последующем, станет ясно, что никак нельзя недооценивать