Я резко бросилась к двери и вырвалась наружу, нервно глотая воздух.
Я, наверно, никогда не была бунтаркой, но после случившегося разговора мне хотелось послать все к чертовой матери и просто испариться. Даже отличница по имени Лимма Лессон нуждалась в глотке свежего воздуха.
Схватив ключи, я бросилась на улицу, быстро зашагала по тротуарной дорожке. Сейчас бы мне не помешал стаканчик-другой горячего глинтвейна… Это было бы куда лучше, чем спустя полчаса оказаться перед дверью доктора Баргера с покрасневшими глазами и неуемным желанием излить ему душу.
«Кому-кому, но только не ему, – должно было подсказать сознание, прежде чем открылась дверь».
– Д…добрый вечер… могу я увидеть доктора Баргера?
Передо мной стояла его жена. Конечно же, так она и должна выглядеть. Стройная красивая шатенка со скептическим, рассерженным взглядом.
– А вы?
– Я его стажер… из университета…
– И ваше срочное дело не может подождать до утра? – усмехнулась она, бросая взгляд на наручные часы.
Конечно, может. Оно и неделю подождет без проблем. Просто… Лимма Лессон – та еще заноза в заду, которой вечно везет на неприятности!
Я молча пячусь с крыльца и, следуя по дорожке, слышу, как захлопывается дверь.
Смешная штука – мне так погано, что я совсем не думаю о Питте. Даже странно, почему.
Моя прогулка не могла окончиться менее феерично, как и начало этого проклятого дня – внезапно полил дождь. Самое, мать его, время.
Пожалуй, мне нужно домой, чтобы продемонстрировать ба, что мои истерики ничего не стоят. Я ведь никогда не расскажу о том, что она сделала, матери. Это слишком ранит Гарверд… или убьет…
– Нравится погода, Лимма? – раздалось вдруг.
Доктор Баргер был менее всего похож на человека, которого заботят проблемы хоть одного своего стажера. Но между тем его наспех надетая рубашка, взъерошенные волосы и отсутствие зонта говорили об обратном. Я даже стала подумывать о том, что слишком плохо разбираюсь в людях.
– Я еще могу рассчитывать на место в Вейсмунде? – ответила вопросом на вопрос.
Мне представилась возможность рассмотреть этого человека – высокого, худощавого и отстраненно-холодного.
– Шутишь? – он остановился.
Дождь все еще лил: вокруг нас, между нами. Лил непроглядной стеной.
– Нет. Я хочу уехать в Вейсмунд. Как можно раньше.
– А как же твоя мать?
– Она поймет.
Доктор Баргер скрестил на груди руки и изогнул бровь.
– Ты говоришь об этом после всего, что случилось?
– Я заставила вас сомневаться в себе, – сказала, перекрикивая шум дождя, – но теперь все изменилось. Я приняла решение.
– Поздравляю, Лимма. Но ты забываешь о том, что я еще не принял.
– Вы же знаете, что я готова…
– Постой-постой, – усмехнулся мужчина, – давай обсудим это утром. Сейчас не время пороть горячку… Я вижу, – он склонил голову, пронзая