Я стою, чувствуя присутствие Зака за оградой. Он наблюдает за мной из темноты, из деревьев позади двора. Воздух вибрирует, будто наэлектризованный или где-то дрожит тончайший лист металла. Я прислушиваюсь, стараясь не обращать внимания на шум проезжающей машины, чтобы разобрать звук его дыхания. Я закрываю глаза и раскидываю руки.
– Приди ко мне! – шепчу я. – Если ты здесь, то приди! Ну же!
Так ничего и не дождавшись, возвращаюсь домой.
Ноябрь 2009
Сначала я счел кандидатку под номером четыре (Беззаботная 201) нахальной кокеткой. В отличие от остальных номер телефона она дала сразу. Услышав ее голос, понял, что девушка вовсе не напористая, просто наивная. Довольно застенчивая, немного заикается. Низший слой среднего класса, в своей профессии добилась успеха. Подумать только, библиотекарь! Я спросил, где она живет, на что девушка ответила: в Вандсуорте, возле тюрьмы. Снимает жилье с кем-то или живет одна? Одна. Пока мы болтали, я открыл карту района. Чуть западнее того места, где я встретил сладкую парочку, обнимавшуюся прямо на улице, но район тот же.
Вместо банальной встречи в баре я предложил славную долгую прогулку. Она задумалась и с восторгом воскликнула:
– Это гораздо лучше, чем бар! Какой ты молодец, что придумал!
Еще бы. Я ведь слышал, как лаяла собака, а голос девушки стал тише, будто она придерживала трубку подбородком, пока открывала дверь.
Первое впечатление оказалось так себе. Чудаковатая бесцветная птичка, одета в мешковатые джинсы и флисовую кофту, на поводке огромная зверюга, с которой она едва справляется. Хотя девушка описала себя в анкете как «любительницу путешествий», вряд ли она выбиралась дальше пригородов Лондона. Увидев меня, вспыхнула до корней волос. Я продумал свой наряд (на этот раз никаких рубашек от Пола Смита), вещички из «Эйдж-Консерн», которые вполне понравились бы девушке, близкой к литературным кругам. С погодой не угадал – было слишком тепло. Вдобавок чертова сумка художника здорово отравляла мне жизнь на нашей «славной долгой прогулке».
По дороге к Вандсуортскому парку изо всех сил пытался ее расшевелить. То и дело смотрел на нее краем глаза, потом заметил, что она тоже за мной наблюдает. Как ни странно, это меня тронуло. При ближайшем рассмотрении у нее обнаружилось довольно милое личико и неплохая фигурка. Самое приятное, что она сама об этом не догадывается. Девушка грызла ногти, и мне пришлось взять ее за руку, чтобы прекратила.
Спросила про мою жизнь, я напустил туману. Уставившись вдаль, чтобы показать, как тяжело мне об этом говорить, признался, что отец был буйным алкоголиком, потом я много переезжал с места на место, работал за границей, нигде не мог обосноваться надолго. «Мне очень жаль!» – воскликнула она. Ее детство было вполне безоблачным, хотя в разговоре вскоре всплыло, что отец умер от инфаркта, когда ей было всего пять. Хм, значит, оптимистка. Интересно.
Наконец мы перебрались через железную