– Тебя девочка видела недавно, – напомнила Страусу Ашуга, – а с Петровичем встретилась после долгой разлуки.
– Могла бы встретиться немного тише, – щёлкнул клювом Страус, – чтобы не ранить мои чувства.
– У тебя нет чувств.
– Потому что я птица? – округлил глаза Хиша.
– Потому что ты – Дикий, – рассмеялась Бронерожка.
А фея тем временем расспрашивала Авессалома об их рыжей подруге:
– Дядя Петрович, где Полундра? Хиша сказал, что она улетела вместе с тобой.
– Так и было, – подтвердил инженер, – но мы расстались в НикаСити. Договорились встретиться, когда она закончит свои дела, но рыжая так и не объявилась.
– А что у неё за дела? – нахмурилась Ириска.
– Понятия не имею, – развёл руками инженер, – но когда я вернулся в НикаСити, Полундры там уже не было. Оставила записку, что уезжает, и всё.
– И ты не знаешь, куда она отправилась?
– Белка слишком самостоятельная, чтобы рассказывать о своих планах.
– Да, – улыбнулась Непревзойдённая, – пожалуй.
– Интересно, где отсиживался бородатый, пока мы храбро сражались с пиратами и чудовищами? – не удержался от очередной подначки Страус. – Где прятался?
– Ты ревнуешь, – улыбнулась Ашуга, продемонстрировав пернатому собеседнику белоснежные клыки, с помощью которых можно было перекусить средних размеров дерево.
– И в мыслях не было, – проворчал тот, на всякий случай делая шаг в сторону.
– Твои мысли написаны у тебя на физиономии.
– На физиономии у меня прекрасный клюв, – тут же заявил Страус. После чего потрогал свою гордость крылом и повернулся к Ашуге боком: – Оцени, как великолепен он в профиль!
Бронерожка закатила глаза, но в следующий миг раздался громкий крик:
– Как я рада вас видеть! – Это Ириска вырвалась из объятий Петровича и подскочила к друзьям: – Хиша! Ашуга!
– Я тоже рад, – произнёс Дикий, обнимая фею с деланой неловкостью.
– Надеюсь, ты занималась дома? – Библиотекарша поправила очки.
– Конечно! – громко ответила Ириска. – Я ведь обещала! – Но по её лицу невозможно было разобрать, говорит девочка правду или лукавит. – Кстати, а где Павсикакий?
– Я здесь, фея, – отозвался бесплотный страж Дворца. – Рад вас видеть.
– А я рада тебя слышать, Павсикакий!
– Без вас было скучно.
– Не сомневаюсь.
– Было тихо, – поправил духа Страус. – Тебе не с кем было заниматься болтовнёй.
– Они отказывались разговаривать со мной, – пожаловался Павсикакий. – А твоя птица сказала, что раз меня не видно, значит, меня нет.
– Я не её птица, а своя