– Вроде того. Озеро именовали Волнистым. Оно глубокое даже рядом с берегом. Сюда, по приказу Гриотов, были отправлены последние виды водных магарей – Нептунисов. Здесь для них идеальные условия. За чистотой озера тщательно следят. Нептунисы редко контактируют с людьми и живут глубоко под водой. Но те, кому удавалось их увидеть, говорят, что они очень красивые. Вот только с рыбьими хвостами. И, все как один, – мужчины, – с ноткой превосходства в голосе прибавил Даньяр.
– Если вспомнить, как ты любишь магарей, ты и их бы, наверное, хотел извести, – уколола его Люба. Новую ссору она не планировала, но горе-охотник ее умело провоцировал.
– Ну и что? Должно же в нашей провинции быть что-то особенное. И я тебе рассказывал про наше замечательное озеро, а не про Нептунисов!
– Ладно-ладно, – поспешила с ним согласиться Люба.
Они медленно шли, обходя озеро, по едва заметной тропинке среди высокой травы. Большинство растений Люба видела впервые.
– А вы не боитесь купаться в таком глубоком озере?
Даньяр изумленно посмотрел на нее:
– Мы не купаемся в Волнистом. Общаться с Нептунисами строго запрещено.
– Ну, а если на улице жара? Подумаешь, взял, и разок окунулся. Не вижу здесь охраны! Может, все же, хоть лицо и руки вымоем? Я едва не умерла, пока тащила тебя из леса. С меня три пота сошло, так что…
– Так что, будь добра, помолчи немного, и ускорь шаг, Любушек, – Даньяр ущипнул ее за плечо. Журавлева поморщилась: не больно, но все равно неприятно. А лучник тем временем продолжал ворчать, – даже если купаться в озере не запретили, для юных особ вроде тебя это неприлично. Нептунисы мужского пола. Что тут непонятного?!
Люба уже собиралась высказаться относительно такой дискриминации, но замерла, подняв голову вверх. Даньяру тоже пришлось остановиться. Парень бросил на нее усталый взгляд:
– Ну, а теперь-то, что?
Девочка вместо ответа ткнула пальцем в небо. Рэм все понял. Сейчас и он услышал крики пролетающих птиц:
– Ты что, никогда птиц не видела?
Люба ответила не сразу. Ну, конечно, птиц такой окраски в Москве трудно отыскать. Своими радужными перьями они походили на попугаев. Но были для этого слишком крупными, размером с орлов. Каждое перо, то и дело, вспыхивало золотом в лучах заката, словно было покрыто акриловой краской перламутрового оттенка. Так могли бы выглядеть жар-птицы из старых сказок или мистические жители солнца, наделенные крыльями, которые каждую свободную минуту купались в золотом песке.
У птиц имелась еще одна уникальная особенность. Люба прищурилась, рассматривая пернатых. Нет, ей не показалось! Одна пролетевшая пара, за ней – другая… Они пугали и очаровывали одновременно. У птиц было всего по одному большому крылу, и, тем не менее, они уверенно держались в воздухе.
– Как…– выдавила из себя Люба, – как они летают с одним крылом? Разве они не должны упасть на землю?
– Глупая, – неожиданно усмехнулся Даньяр. – У них точно есть