– Вы тут сами как давно? – я пытаюсь сменить тему, улучив паузу в пулеметных распросах Лины.
– Я уже 13 лет, – говорит черноглазая. – Там, в Москве, была продавцом, а здесь работаю в кондитерской. У меня есть дочка Люба. Вон она, в платочке, видишь?
– Красавица, – у маленькой Любы тоже большие черные глаза, но взгляд их совсем не такой как у матери – мечтательный, мягкий. Судя по ее смуглой коже и очень черным бровям и ресницам, Любин папа явно человек с восточной кровью.
– Я сингл мом – мать-одиночка, – криво улыбается Лина. – С этими мужиками связываться… Ну их нафиг!
– Я здесь 12 лет, – говорит Нелли. – Замужем, у меня трое сыновей. Я сейчас не работаю.
– У тебя трое детей?! – изумленно восклицаю я, глядя на ее почти идеальную фигуру. Нелли польщенно улыбается. И тут же спохватывается: – Ну ладно, девочки, мне пора бежать. А то у меня младший приболел, муж с ними со всеми остался. Ему не понравится, если я задержусь. Опять начнется… Приятно было познакомиться, Аня.
– Привет черному человеку, – хмыкает Лина. – Передай, чтоб звал тебя к телефону – потому что если я захочу с тобой поговорить, все равно дозвонюсь!
– А-а, – машет рукой Нелли, и я понимаю: ее брак не слишком удачный. А что значит «черный человек»?
К нам подсаживается мужик, который мне сразу не нравится. Может, дело в его слишком хитрых глазах, одновременно пристальных и бегающих?
– Привет, девчонки! – восклицает он. Наверное, какой-то знакомый Лины и Вероники. Придется его терпеть.
– Я тебя давно тут вижу, – с видом всезнайки щурит глаза Лина. – Тебя, вообще, как зовут?
– Владимир.
– И откуда ты?
– Ой, да откуда я только не! Теперь вот жениться хочу. Да нормальной невесты не найти, – Владимир откровенно разглядывает меня. Неужели не понятно, что здесь ты круто обломаешься?
– Невесту мы тебе в два счета найдем! – деловито восклицает Лина. –Ты кто по гороскопу? – начинается!
– Дракон.
– Приятно познакомится, – не выдержав, фыркаю я, – У нас тут уже и так целый зверинец!
Мне так же не хочется общаться с Владимиром, насколько ему хочется со мной, и я откровенно бросаю их с Линой – иду искать Веронику.
– Ник, я должна тебе признаться, – говорю я, – Я не эмигрантка. То есть пока нет, я еще ничего не решила. Я здесь в гостях у друзей, в итальянской семье. А еще я пишу книгу о русских в Лондоне. Но я заметила, как только я говорю кому-то про книгу, от меня начинают шарахаться, как от чумы. Почему?!
– Видишь ли, – улыбается Вероника, – Многие здесь прошли слишком сложный и тяжелый путь, чтобы остаться и выжить. Вспоминать об этом не хочется. Почти всем приходилось иди по головам других. Говорить об этом стыдно, даже самому себе признаваться. А тем более в книге!
– Как давно ты здесь сама?
– 12 лет. Приехала в гости первый раз и нашла колледж