– А ты не преувеличиваешь достоинства своих слуг? Все-таки кто-то здесь побывал. Не думаю, что Дионис убил себя самостоятельно.
– Об этом и речи быть не может, – согласилась она.
– Получается, что убийца возник из небытия, прямо здесь, в этой комнате, сделал свое дело и снова исчез? – подытожил я.
– Получается, – кивнула Афина. – Никому из наших это не под силу. А ты мог бы?
– Когда-то мог. Но не сейчас. Теперь это не по плечу старику Одину.
Вообще-то я был совершенно уверен, что и сейчас вполне способен появиться, где сочту нужным, и исчезнуть откуда угодно, если пожелаю. Но зачем открывать свои карты тому, кто неосмотрительно готов поверить тебе на слово? Поэтому я печально добавил:
– Сила понемногу уходит от меня, Паллада. Думаю, это не только моя проблема.
– Не только, – эхом повторила она. – Надо рассказать остальным о том, что случилось. Придется лететь к Зевсу. Спятил он там или нет, а все-таки он наш с Дионисом отец. И вообще самый старший. Считается, что на нем все держится… Составишь мне компанию?
– Разумеется. А что мы будем делать с Дионисом? Как вы хороните своих мертвых?
– Да, это вопрос. Видишь ли, Игг, до сих пор никто из нас не умирал. А когда умирали наши родичи из числа людей, мы не препятствовали их домочадцам поступать в соответствии с традициями. Несколько раз случалось, что Зевс забирал своих детей от смертных женщин на Олимп и возвращал им жизнь. Впрочем, ему уже давно не по плечу подобные чудеса. А такого, чтобы умер один из нас, еще никогда не было.
– Что ж, значит, до сих пор вам везло. Мне однажды пришлось похоронить сына, а ведь он был рожден такой же, как я, а не смертной женщиной. Что ж, пожалуй, не стоит беспокоиться о погребении. Мертвому все равно. Поэтому с ним следует поступить так, как удобно живым.
С этими словами я взялся за меч и начертил в воздухе над головой мертвого Диониса сияющий зигзаг.
– Делай свое дело, Соулу! – велел я руне.
Пространство вспыхнуло ослепительно-белым огнем. Через несколько секунд от тела Диониса не осталось ничего: руна Соулу сжигает, не оставляя пепла.
– Он хорошо ушел, – одобрительно заметил я.
– Никто не знает, – возразила Афина. – Может быть, мертвецам не нравится сгорать, даже в твоем волшебном огне, просто мы не слышим их протестов?
– Глупости. Мертвые, которым посчастливилось уйти отсюда через огненные двери, никогда не сетуют, что им устроили плохие похороны, – сказал я. – Не забывай, когда я говорю о мертвых, я знаю, что говорю.
– Да, действительно, – нахмурилась она. – Ты ведь, в сущности, такой же стервятник, как наш Гадес.
Мне не слишком понравились ее слова. Терпеть не могу, когда меня с кем-то сравнивают. Я нахмурился,