– А что она?
– У меня, говорит, сестры нет, – сказала Валентина и поджала губы, как если бы ей стало стыдно за чужие слова.
– Прямо так и сказала? – Еще больше побледнела Ольга.
– Я говорю, побойся Бога, как это нет, когда вы с ней одной крови, когда родные сестры. А она отвечает: вы ничего не знаете, а потому не вам судить. Спросите Ольгу, она вам все расскажет.
– Значит, не простила, – судорожно вздохнула Ольга. – Конечно, я виновата перед ней. Но я же не со зла. И вообще, если бы ей негде было в то время жить, а так-то… У нее еще тогда все было в шоколаде. Жених ее умер, царство ему небесное, но, видать, так любил, что все ей оставил. Вот все-все! И что было дальше?
– Я вложила ей в руки записку, которую заранее приготовила. Там написано, в какой больнице ты лежишь, в какой палате. Что операция через пару дней. Что еще не поздно и хирургу заплатить, чтобы хотя бы часть матки оставили, и чтобы разрез не продольный, а поперечный сделали, девушка же ты молоденькая еще, чтобы на пляже в купальнике шрама не было видно… Да и швы они тоже разные делают. Заплатишь – не видно будет, а так…
– Ладно, Валя, спасибо вам… тебе… Значит, все она знала, но все равно не пришла. Что ж, может, она и права. Ведь это по моей вине мы с ней остались без родительской квартиры.
– Да сука она, вот кто! – В сердцах шепотом воскликнула Валентина. – И сердце у нее холодное, черствое. Если она баба, то понимать должна, что ты сделала это не со зла, что тебя обманули, что сердце вынули, что в душу плюнули… А она, вместо того, чтобы пожалеть.. Э-эх! Ты добрая, вот что я тебе скажу. Даже чересчур. Нельзя быть такой. В жизни приходится еще и не с такой подлостью сталкиваться… Надо уметь драться, постоять за себя.
– Что ты имеешь в виду, Валя? То, как она сейчас живет, полностью ее заслуга. Значит, и она так любила своего Виктора, что он понял это и перед смертью оставил завещание в ее пользу. Это ее заслуга. Это ее жизнь, и она выстроила ее именно так!
– Да ты даже не представляешь себе, какими деньжищами там пахнет! Думаешь, у нее нет денег тебе на квартиру?
– Валя, о чем ты! Она мне ничего не должна! Наоборот, это я должна ей…
– Ты извини меня, Оля, но это ты полная дура и ничего не соображаешь. Где ее сестринские чувства? Да бесчувственная она, вот что я тебе скажу.
– Ладно, хватит о ней. Конечно, я ее ждала. Надеялась… Но что теперь говорить?
– Как операция-то прошла, Олечка?
– Наркоз сделали не очень-то…