Вечерами и в выходные дни нам показывают видеофильмы и совсем бесплатно. Но если будешь сидеть возле телевизора, то командир быстро найдёт какую-нибудь работу. Мыть пол, убирать мусорку, подметать плац. Мне повезло. Я работаю в спортзале истопником. И есть, куда приложить руки. У меня небольшая каморка, где я храню личные вещи, так как в казарме процветает воровство. У меня пропала шинель и рубашка. Так что я своевременно получил эту должность. У меня есть компаньон – армянин Геворг. Как ты и говорил, что каждый человек тянется к своей крови и нации. Всё это пустые слова про войсковое братство, интернационализм, о которых нам говорят на политинформации. Это особенно заметно на примере нашей роты, где никто не скрывает земляческих отношений и на этой почве часто завязываются драки и выяснения отношений. Лишь русские и украинцы, как мне показалось, живут сами по себе. Я, правда, удивился, почему Геворг пустил меня к себе в спортзал? Ведь мог бы пригласить и других ребят.
Папа, ты спрашивал, что мне выслать? И деньги и посылка – всё дойдёт до меня. В армии кормят по-свински. Бывает очень гадко смотреть на отварное сало, на дешёвые крупы с плавающими тараканами и мухами. Столовая кишит крысами, а посуду моют тяп-ляп. Вилок, салфеток и ножей нет. Гнутые алюминиевые ложки, которые выскальзывают из рук. Иногда удаётся поесть по-человечески в офицерской столовой. Кроме этого у нас есть кипятильник из бритвенных лезвий, чай, сахар и полный набор посуды на двоих. Вечерами готовим себе еду, если есть из чего. Скоро Новый год, и мы поставили маленькую ёлку на верстаке в нашей каптёрке. Так что всё пригодится.
14.02.1991, Харьков
Здравствуй, папа!
Спасибо, что не забыл меня в это тяжёлое время. Спасибо за посылку и за письмо. У меня всё хорошо. Восемнадцатого января ко мне приезжала мама. Представляешь, мой командир не захотел отпускать меня в увольнение, якобы не было увольнительных записок. Но после беседы мамы с ним с глазу на глаз всё благополучно разрешилось. Дело было в бутылке водки. Ну и хапуга же он! Возле нашего училища сдавалась квартира, и мы прожили в ней два дня. После её отъезда меня снова потянуло домой. Грустно на сердце. Стоял в наряде. Поссорился с прапорщиком – дежурным по КПП, который запретил читать Драйзера в минуты затишья (когда никого не было).