В общем, я нисколько не сожалела, что поставила ее на место.
Я отрезала себе кусочек тарта, но внезапно похолодела: взгляды всех девушек разом устремились мне за спину. Мой желудок свело, и я медленно повернула голову… Странно, но я почему-то вовсе не удивилась, увидев в дверях столовой мистрис Мастерсон и обоих Торнов. Я не знала точно, когда они здесь появились – но, судя по их потрясенным лицам, слышали они достаточно.
Никто из них ничего не сказал. Седрик и Джаспер присоединились к нам, и трапеза продолжилась в абсолютном молчании. Мне безумно хотелось сжаться в комочек, но я помнила, что аристократка всегда должна сидеть прямо. Атмосфера и прежде была напряженной, а теперь она на меня буквально давила. Я жалела, что быстро доела свой тарт, поскольку теперь мне нечем было заняться, а глазеть по сторонам я не хотела. В итоге я налила себе еще чашку чая и без остановки его помешивала, пока Торны не встали из-за стола и мистрис Мастерсон разрешила нам разойтись по комнатам.
Я поспешила уйти одной из первых: хотелось надеяться, что если я скроюсь с глаз мистрис Мастерсон, то она забудет вызывающую сцену, свидетельницей которой невольно оказалась. У нее ведь наверняка хватает других забот. Девушки тоже направились к винтовой лестнице. Я собиралась подняться по ступеням, но в последнюю секунду заметила красочное пятно на противоположной стене. Все сосредоточенно расходились к себе и не обратили внимания, что я отошла от лестницы. В дальней части просторного холла находилась дверь в гостиную – а рядом с ней висело несравненное полотно!
Подойдя ближе, я узнала художника. Флоренсио. В Осфро, в Национальной галерее имелся его шедевр, который всегда манил меня к себе. Флоренсио был сирминиканским живописцем, который прославился пейзажами своей родины. Меня поразило, что его произведение находилось в загородном особняка Джаспера. Хорошенько изучив картину, я решила, что она относится к раннему периоду творчества Флоренсио. Некоторые приемы мастера были еще не столь отточенными, как на картине из столичной галереи. Однако это полотно было великолепно, хоть мелкие погрешности и могли объяснить, почему оно здесь оказалось.
Я еще немного полюбовалась пейзажем, вновь пытаясь разгадать манеру Флоренсио. Вздохнув, я решительно направилась к лестнице, но неожиданно замерла: в мою сторону шли Седрик и Джаспер! Они пока меня не замечали: оба были поглощены разговором. Я быстро шагнула за угол и вжалась в нишу у двери в гостиную, которой из вестибюля не было видно.
– …я знал, что будет подвох, – вещал Джаспер. – У тебя было два шанса, Седрик, и ты оба упустил.
– А ты не преувеличиваешь? – парировал Седрик.
Его тон был спокойным,