Рвала в уплату былого долга…
Но всё проходит… Прошло и это.
Домой вернулись. С клеймом по жизни.
Меняли зимы наряд на летний,
Я был изгоем в своей Отчизне.
В аэроклубе узнали, кто я -
И попросили… Но не остаться…
Сносил я эти удары стоя,
Ужасно это обидно, братцы.
За власть Советов готов был биться
Я с целым миром. Со всеми в ногу
Шагая дружно, качая бицепс
И выбирая трудней дорогу.
Но опускали опять на землю,
Когда стремился я в неба дали.
Отчизну всё же своей приемлю,
В которой волчий билет мне дали.
И пусть суров был товарищ Сталин,
Пусть ренегатом меня считал он,
Непобедимы при нём мы стали,
Врага встречая брони' металлом.
Давно закрыты врата ГУЛАГа,
Да и страны той уж нет в помине.
Но всё в строю я под красным флагом.
И чту Отчизны забытой имя.
Беломорье
Беломорский край суров…
Нет житья от комаров,
От мошки' да слепня летом.
Чай с морошкою, галеты
По зиме… Мороз трещит,
На плите доходят щи…
Жили издревле поморы
На холодном Белом море.
Был дружок из Беломорска,
Не икры возил заморской -
Окуней, снетков, грибы…
Эх, отведал снова бы…
Вьюга
А за окном лютует вьюга,
Дед в хате крестится на угол.
В печи трещит уютно уголь.
Старуха натянула угги.
На печке жарится картошка,
А рядом мирно дремлет кошка
В плетёном лыковом лукошке.
Бушует вьюга за окошком.
И даже здорово, что вьюга:
Уютно греют ноги угги,
Шкворчит в сковороде картошка,
И сладко спит в лукошке кошка.
И над сонной землёю парить
Ты совсем потерялся в прозрачной тиши' межсезонья…
Отголоском любви,
Еле слышно, синица капелью звенит,
Словно плач загрустившей души по ушедшим резонам…
Если сможешь, лови
Ту звезду, что стремится в закатный зенит.
И в стотысячный раз пробеги цепкой памятью яркие склоны
Тех отрезков пути,
Где полз вверх или падал отчаянно вниз.
Где не видел ни зги, или свет источали святые иконы,
Где сумел ты пройти
И познать рампы свет и потёмки кулис.
А потом, оглянись и свали эту ношу, что давит нещадно,
Побреди