Два дня взрослые отмечали знаменательное событие «обретения воли» (по выражению дяди Гены), чередуя застолье с походами на недалекое озеро, где мужчины обязательно устраивали состязательные заплывы, захлебываясь и долго потом откашливаясь, а женщины вручали победителю венок из желтых кувшинок; безмятежный сон на веранде или прямо у стены дома, в тенечке, на разостланных старых шинелях хозяина (их набралось несколько штук, и раскинуться раздольно можно было всем желающим), – с громкоголосыми прогулками по бору в поисках заведомо не выросших грибов. В этих походах, как правило, кто-нибудь (чаще всего парочки) терялся, и под дурманяще пахнущими соснами долго разносилось веселое ауканье.
Пацаны тоже увязывались за взрослыми и чаще всего изображали неуловимых и незримых обитателей этого бора, тайно подглядывая такую заманчивую взрослую жизнь.
Спустя два дня, изрядно уставшие и помятые, не совсем протрезвевшие гости стали разъезжаться, и дядя Гена, страдая от нахлынувших вдруг пустоты и тишины в гулких комнатах, уговорил Полину оставить Сашку погостить.
– Пусть он у нас побудет. Мы вот тут пару дней, а потом в город вернемся. У меня там еще дела всякие, а Санек город посмотрит. Я его в крепость свожу, в театр, ты же говорила, ему в Осташкове в театре понравилось… И на Днепре порыбачим…
– Действительно, пусть город посмотрит, – поддержал его Иван. – Будет что рассказать одноклассникам.
– Оставляй, Полечка, со своим управляемся, с твоим тоже ничего не случится, – присоединила свой голос немногословная тетя Тамара.
– Так и быть, – согласилась мать и стала наговаривать дяде Гене, чтобы никуда он Сашку одного не отпускал. – Заблудится один… Он ведь в больших городах не был никогда.
– Не волнуйся, Полюшка, ничего с этими басурманами не случится. Мой такие закоулки знает, что я и не подозревал об их наличии.
Хотя сама понимаешь, в какие тайны я по долгу службы посвящен…
– Но только на недельку, не больше… Я хочу его в пионерский лагерь еще отправить. Путевку на вторую смену обещали.
– А наш не захотел. Мы его каждое лето отправляли на две смены… А в этом уперся – сбегу, и все… – пожаловалась тетя Тамара.
– Понятное дело, надоели ему пионервожатые, – хохотнул дядя Гена чему-то своему и тут же серьезно добавил: – Переходный возраст, ничего не попишешь, на девчонок потянуло, а там ведь не дают попетушиться…
– Ну ты скажешь, – махнула рукой тетя Тамара. – Рано еще…
– Чего рано-то… Вон женилка-то как по утрам топорщится…
– Ну тебя.
Тетя Тамара ушла в дом.
– Не… Наш на девчонок еще не смотрит, – неуверенно произнесла Полина.
– Так я и поверил… Ладно, мужики – это не девки, в подоле не принесут. Мы можем не переживать, правда, Иван?
Дядя Гена подмигнул отцу, проводил гостей