– Отец!
– Я Рине кое-что скажу, а потом убивай.
Амир с места не двинулся, и, хотя скалистость осталась, рука обняла Мари, значит, готов слушать, а не захочет, так ему никто не преграда. Фиса повернулась ко мне и сложила по привычке руки на животе. Взгляд был спокоен и чист.
– Рина, я думаю, ты уже догадалась, что Баба-Яга через тебя совершает свою месть.
Я смогла только чуть качнуть головой – да, такая мысль была. Она опять повернулась к Амиру:
– Ты небось уже и не помнишь того паренька, которого в ирода превратил и убивать заставил? Многих он тогда… Семёном звали. Мне было семнадцать, свадьба наша уже была сговорена и назначена. Я ведь через это ведьмой и стала, силу в ненависти нашла.
– Ужгород.
Голос Амира тоже был спокоен, никакого волнения, только взгляд как два провала в ад. Фиса подтвердила:
– Ужгород.
– Анфиса.
Фиса только усмехнулась, вспомнил её настоящее имя.
– Почему меня не тронул? Рядом ведь была.
– Женщины мне были не нужны.
– Рина, он и тогда такой был, брал только то, что нужно… лишним брезговал.
Она помолчала, опустив глаза, тяжело вздохнула и подняла на меня свой ясный взгляд.
– Я стала такой ведьмой, что с твоим мужем были честными врагами. И Янину от него я тоже прятала, только не смогла уберечь, не довезли её до меня в очередной раз. А узнать он меня не мог, ничего от девушки той не осталось, которая к свадьбе с милым готовилась. Да и живу долго, не по человеческим меркам.
– Фиса… прости, Анфиса, а почему он тогда к тебе обратился, чтобы меня спасти?
Не могла я к Фисе как к врагу относиться, не могла и всё, я как будто смотрела сериал по телевизору: слова слышала, но никак их с ней не связывала. Фиса усмехнулась и повернулась к Амиру:
– А ты это у него спроси.
– Ты была честна в своей борьбе со мной. И только ты могла спасти Рину.
Амир говорил спокойно, но это спокойствие было таким, что наводило страх, в любое мгновение могло превратиться в разящий меч.
– Ты прав, только я. Рина, когда ты была на волоске, даже не волосок, пунктир, я тебе слово раздора послала, а уж ты сама его в Бабу-Ягу облекла. А когда ты выжила, поняла, что в тебе есть сила, настоящая, данная для того, чтобы у Тёмного душу спасти.
– А зачем сама спасала? Ведь могла просто не…
– Чтобы больнее ему сделать. Когда душа стала просыпаться, да сердце вздрогнуло, вот тогда и боль настоящая могла настигнуть. Увидела я королеву, поняла, что любит он её, муж, готов жизнь за неё отдать, и придумала участь Амиру. Как полюбит тебя – так и погубить.
– А почему призналась? Поняла, что не дождёшься?
Фиса на меня посмотрела ласковым взглядом всё понимающей ведьмы, никак не убийцы, долго лелеющей в себе ненависть.
– Ты себе скажи спасибо.
– Себе?
– Рина, ты разрушила весь мой панцирь ненависти, которым я в жизни держалась. Я ведь как он, только силу и искала, ничем не брезговала, любое знание, хоть