Нужно идти домой. Домой. Олег горько усмехнулся. Он вспомнил, что называл домом раньше. Частная квартира. Лифт. Лифт, которым мог пользоваться любой житель или гость. Отдельные ванная комната и туалет. Вода – холодная и горячая – сколько угодно, без расписания. Свет и бытовые приборы тоже можно включать и выключать когда хочешь.
Вспомнил череду судов с обслуживающими компаниями, которые пытались сэкономить на отоплении и подогреве водопроводной воды. Он все время боролся против системы. Обостренное чувство справедливости делало жизнь непредсказуемой. Вот ты гуляешь в парке – и вот уже приходишь в себя на больничной койке. Просто хулиганам, пристававшим к девушке, не понравилось твое замечание.
Вот ходишь по дворам, выискивая догхантеров, а вот сидишь в комнате предварительного заключения, потому что один из отравителей – сын какого-то важного чинуши со связями в милиции.
Звонки с угрозами, обыски в доме и нескончаемые повестки в суд, после того как организовал жителей района и не дал застройщику, находящемуся в доле с городскими властями, обезобразить сквер многоэтажным уродцем.
Дом. Олег снова думал о доме. Красивая посуда. Черные тарелки из Икеи, стаканы из зеленоватого стекла, подобранные в тон к обоям на кухне. Увесистые, солидные столовые приборы, которые приятно брать в руки, с которыми понимаешь, что ты ближайшие полчаса принимаешь трапезу, а не эти жалкие алюмопластмассовые гнущиеся ножи, мнущие хлеб и застревающие в луковицах.
Удобная мебель, шкаф с одеждой, сшитой на фабрике – ни швов, царапающих кожу, ни однообразных коричневатых цветов, отравляющих душу. Кровать, которую дотошно выбирали вместе с женой…
Олег вздрогнул. Впервые он вспомнил о ней. Впервые за сколько дней? Недель? Лет? Куда исчезла Оля? Куда делись дети? Что вообще произошло? Что за обычные люди? Почему он – нормальный – стал исключением, врагом, доходяжкой?
Глава 2. Номер 16
Что-то изменилось. Мысли о прошлой жизни пугливо исчезли, будто и не было. В парке быстро темнело, между деревьями пролегли длинные тени. К нему приближались двое. Среди стволов их еще не видно, зато слышны голоса. Они не были визгливыми, значит, принадлежали доходяжкам, таким же, как он сам.
Обычные люди уже не могли говорить нормально. Все из-за единственного настоящего питания. Олег видел, как перестраивается организм после его употребления. Человек, хотя бы раз отведавший такой еды, начинал расползаться, а при регулярном рационе становился похожим на фигурку, составленную из воздушных шаров, надутых нерадивым продавцом с разным усилием.
Говор обычных людей звучал под стать их облику – будто