Богема. Иван Бурдуков

это да! Актёрище!» Конечно же этот рассказ оказался грустной правдой. И что мне, думаю, до его проблем, ну, посочувствую я ему, пожалею его, и в моих глазах он только принижает себя, но ему от этого, понимаете, только лучше! А потом домой прихожу, сажусь на диван, вокруг тишина, покой. Сижу, представил, что его мечта – вот так посидеть – это моя пошлая реальность. А на душе вдруг стало легче. И ему хорошо, и мне.

      – Борь, а ты начал делать выводы в своей жизни, – сказал Саша. – За это стоит начать тебя уважать.

      – Твоя похвала для меня очень важна, – мельком, с осторожностью взглянув на Сашу, проговорил Борис.

      – Конечно, я ведь тебя поливал грязью все эти годы. А ты небось готовился к своему сегодняшнему приходу?

      – Ничего я не готовился.

      – А текст звучит как будто заготовленный.

      – Тебе кажется.

      – Очень хотелось бы надеяться.

      По-идее у Бори нет ни таланта, ни красноречия, ни харизмы, ни собственных связей, и поэтому в том деле, которым он сегодня занимается, он – никто. Оттого он не нравился Саше своею фальшивостью и также мнимыми взглядами, глупыми историями, не стыкующимися с реальностью, поэтому каждое его слово Саша досконально сканировал в поиске существенной лжи, или же грубого нарушения логики. В этот раз трудно было придраться в связи с чем Саша был настроенным невраждебно.

      – А это случайно не Федька Сурдов, – возопил Стас и указательным пальцем тыкал на некого юношу.

      – Верно, он, – подтвердил Юра.

      – Нужно его к нам позвать, – говорил Стас.