Я курил «Морэ» и строил в голове дальнейшие планы. Главное, чтобы выходные не отменили, это было бы обиднее всего, из-за какой-то пальбы портить людям отдых. И второе – хорошо бы найти стрелка и попасть в новогодний приказ на поощрение. Поощрение мне не светило, но могли бы снять предыдущий приказ о взыскании.
Я ещё раз открыл паспорт – Комаров Михаил Евгеньевич, 27 лет, уроженец Ленинграда, не женат, судя по прописке, не сидел, группа крови – два, резус отрицательный. Почти как у меня. Что же ты, Михаил Евгеньевич, к кому ни попадя в домашних тапочках выходишь? Сначала надо спрашивать: «А что у вас, ребятишки, в руках? Нет ли случайно ружья или ещё какой ерунды?» А уж потом беседу зачинать. Какой-то народ у нас доверчивый. Мало того, что вышел на мороз без бронежилета, так ещё и двери не закрыл. Но кажется, засиделся я в гостях. Пора бы и честь знать. Сейчас обзвоним соседей и соседок и пойдём в отделение строчить справку о проделанной кропотливой работе. Ах да, протокол. А, чепуха, в кабинете напишу. А стоит ли его вообще писать?
Я вышел, захлопнул на «собачку» двери и позвонил в квартиру напротив.
– Кто?
«Начинается, – подумал я. – Пытка „верю – не верю“. Сейчас начнём через дверь на весь подъезд орать».
– Милиция!
– Зачем?
– Поговорить надо. (Ну прямо как в анекдоте про еврея.)
– Днём приходите.
– Мне сейчас хочется.
– А что случилось?
Что ни говори, а приятно напрягать простуженные голосовые связки, отвечая через дверь на всякие глупые вопросы.
– Да откройте вы, не бойтесь. Соседа вашего застрелили, не откроете – и вас застрелят!
– Господи.
Замок лязгнул, и за цепочкой показалось напуганное женское лицо. «И опять сектор „Приз“!» – раздался радостный голос из телевизора. Я сунул в щель обложку с гербом бывшей РСФСР и улыбнулся доверчивой улыбкой. Не, ничего мы живем. Полчаса назад соседа мочканули, а все сидят по квартирам, «Поле чудес» смотрят. Да тут у вас такие чудеса творятся, ни в одном шоу не увидишь. Наверняка же грохот от выстрела на весь подъезд слышен был. Ну и что? Мы сидим, никого не трогаем, так и вы нас не троньте. Раз застрелили, значит, было за что, и просьба нас не впутывать. У нас «Поле чудес».
Дверь наконец открылась, я зашёл в пропахшую нафталином прихожую, достал паспорт и спросил:
– Знаком?
Пока гражданочка изучала фото, из комнаты вышел толстый кот и принялся тереться о мои ноги. Почему-то толстые коты были неизменным атрибутом квартир, пахнущих нафталином.
– Что-то не припомню.
– Да что тут припоминать? Сосед это ваш, из квартиры напротив.
– Миша, что ли? А ведь не похож.
– Как не похож? Он это, только в шестнадцать лет, в двадцать пять паспорт не продлил, забыл, наверное. Кто он у нас по «облик аморале»?
– Не поняла.
– Ну, чем знаменит, кроме того, что жилплощадь в тридцать