Зачем? Для кого?
Но перед глазами стояла разукрашенная спина, а внутри уже зарождалась надежда.
Глава 2
РИНА
Да-а, что тут сказать… Домик был не чета нашей простенькой однокомнатной квартирке.
Кованые ворота переплетались причудливыми узорами. Вымощенная камнем подъездная дорога вела прямо к парадным дверям. Почему-то я даже не сомневалась, что здесь имеется еще и чудный задний двор, с бассейном и всему, что к этому прилагается. А ведь сестренка наверняка описывала их дом в подробностях, и не раз, а я, как обычно, пребывала в своем неживом состоянии.
Всю дорогу я пыталась придумать, как бы разузнать, дома сейчас Алекс или нет. Напрямую спрашивать не хотелось, мало ли, еще неправильно меня поймет. И ладно, если приревнует, но что-то мне подсказывало, что она решит совсем наоборот и быстренько проведет грань от моего нежелания к ней приезжать до вопроса об ее будущем муже.
– Проходи! ― толкнула Ника дверь. ― Чувствуй себя как дома. Как я тебе уже говорила, здесь есть даже твоя личная комната!
Тяжелая, массивная на первый взгляд дверь очень легко открылась под давлением ее тела. Длинный холл залитый, солнечным светом, море простора и дорогая обстановка сразу же бросались в глаза. Сверкающие полы были покрыты однотонными, в цвет остальной обстановки, коврами.
– Я так рада, что ты наконец-то к нам приехала, ― она бросила пакеты на пол, там, где стояла. ― Алекс придёт через несколько часов, если хочешь, можешь отдохнуть в своей комнате или составить мне компанию, пока я буду готовить ужин.
Одиночество ― это последнее, что мне сейчас требовалось, лучше слушать болтовню Ники, чем терзаться раздумьями и сомнениями.
– О чем ты говоришь?! Конечно же, я тебе помогу!
– Просто после болезни, ― она повела плечами, ― ты стала какая-то… ― Ника замолчала на несколько секунд, словно подыскивая нужное слово, ― чужая.
Оказывается, она все замечала, просто не подавала виду, а я-то, наивная, считала, что хорошо притворяюсь.
– Прости, ― опустила я голову. ― Я…
Вот и что мне ей сказать? Что ее сестра медленно сходит с ума и хочет вернуться обратно в свой придуманный мир? Что мне очень больно, и я страдаю от любви к фантазии, да еще и не к одной?!
– Прости, ― я порывисто притянула ее к себе. ― Я обязательно все исправлю!
Послышались приглушенные моим плечом легкие всхлипы. Боже! Какая же я все-таки бесчувственная эгоистка!
– Ну что ты, ― погладила я ее по голове, как делала когда-то в детстве. ― Не надо так расстраиваться.
– Я просто рада! ― глубоко вздохнула она. ― Ты обняла меня впервые за восемь месяцев, прошедшие с твоего пробуждения.
От ее слов стало действительно больно. Мы потеряли родителей, когда мне едва стукнуло двадцать. Ей же на тот момент только что исполнилось одиннадцать. Мне толком-то и некогда было оплакивать их смерть, надо было забирать сестренку. Намучилась я