– По морде его хлещи, по морде!
Незнакомый голос настойчиво прорывался через завесу адской боли, вытягивая из плена беспамятства.
Чем такие муки испытывать, лучше умереть, проскочила порожденная страданиями мысль. Возвращаться в реальный мир Артем не желал.
– Забудь, давай его так потащим! – немного истерично закричал второй голос.
Даже сквозь боль Лазовский испытал раздражение. И помереть спокойно не дадут, гады!
– Нельзя. Если не вернется в сознание через минуту, то придется убить. Иногда в таких, как он, часть разума погибает, уступая место зверю. Еще раз связываться с подобной тварью я не собираюсь. Может быть, вы желаете? Новые ощущения все-таки, опять же будет о чем друзьям рассказать у костра…
– Кардинал, да мы… Мы это так, просто…
– Да, Кардинал, мы его сейчас быстро в чувство… А если что, то и…
Кардинал?!! Упоминания этого имени Артем вынести не мог. У него должок имеется к проклятому мерзавцу, надо бы вернуть.
Лазовский и сам не заметил, как проснулось желание жить. Он пошевелился, раскрыл пересохший рот и застонал.
– Ага, оклемался, сволочь!
– Точно! Поднимай его.
Голова раскалывалась от дикой боли, тело ломило, ныли окаменевшие от судорог мышцы, но Артем не кричал. Слишком прочно в голове засело условие выживания при встрече с Прозрачником, слишком много он успел пережить за время скоротечной схватки. Единственный стон, вот что смогли услышать от него Меченые. Лазовский разлепил глаза и, щурясь, уставился на тающую тушу Проглота. Он его что, и вправду убил?!!
К ногам вернулась чувствительность, и Артем перевел взгляд вниз на джинсы. На штанинах расплывалось темное пятно.
– Что, земляк, в штаны напрудил? Ты это… сейчас слабину дал или, вообще, по жизни такой герой? – расхохотался все тот же истеричный голос слева, и Артем начал медленно поворачивать голову. Боль на мгновение отступила, а внутри словно заворочался, пробуждаясь, посаженный на цепь зверь.
Внезапная пощечина разом остудила гнев Лазовского и вернула боль. Он заскрипел зубами, сдерживая стон. Любитель бить по лицу, кажется, ему знаком.
– Не давайте поймать ваш взгляд! – мрачно рявкнул Кардинал, прикрыв ладонью глаза обвисшего в чужих руках Артема. – И наденьте ему повязку, сейчас уже можно.
На лицо Лазовского скользнула шершавая ткань, отрезав от мира. Сил протестовать не было.
– А ты, кретин, из-за длинного языка вполне можешь нажить себе врага, – бросил Хмурый уже исполненным равнодушия голосом и отошел.
У Артема