– Ну да. А почему это вас удивляет?
– Потому что они собирались пожениться.
– Что?! – Ламберто подпрыгнул. – Сын верховного жреца и грешница, осмелившаяся смеяться над истинной верой? Это какая-то глупая шутка, синьор Альтерман! Синьор Гиацинто сегодня действительно женился, но отнюдь не на Энрике Маззарини. Его избранница – Ванесса, урожденная Боселли!
Эта ночь, казалось, никогда не прекратит удивлять Нильса. Он смотрел на Ламберто, приоткрыв рот.
– Что? Сын жреца – на ведьме?!
– О, нет-нет, синьор Альтерман, – помахал пальцем Ламберто, радующийся остановке. – На благочестивой девушке, которая чудом сохранила приверженность Дио в греховном гнезде колдуна!
Нильс покачал головой.
– Ясно. Ванесса – единственная наследница колдуна. Когда старик умрет или отдалится от дел, Фабиано получит полную власть над городом, так? Духовную и колдовскую.
– Синьор Альтерман! – покачал головой Ламберто. – Мне не нравится ваш тон!
– Да мне вообще ваш голос не нравится. И внешность. Манера говорить и двигаться. Запах.
Ламберто пятился в сугробы, выпучив глаза, а Нильс вдруг почувствовал такую силу, какой не ощущал уже очень давно. Рядом с ним, безмолвные, но решительные, стояли карабинеры, готовые по команде превратить Ламберто в решето.
– С-с-синьор Альтерман, – пролепетал Ламберто. – Вы… Не надо делать того, о чем пожалеете!
– Что же вас напугало, младший жрец? – Нильс наклонил голову, будто пытаясь рассмотреть Ламберто под другим углом. – Неужто я произнес угрозу или оскорбление? Наши симпатии не зависят от нас, и, коли уж вы затеяли высказывать их, я просто поддерживаю беседу. Ну что же вы зашли в такой глубокий сугроб? Снег набился в ваши красивые ботиночки, промокли ваши кружевные носочки. Если вы простудитесь и церковь лишится вашего присутствия хоть на несколько дней – это будет невосполнимая утрата. А если заболеете чем-то серьезным?
Ламберто обернулся. За спиной – снежное поле. Впереди – четверо вооруженных мужчин.
– Синьор Альтерман, – прохрипел Ламберто. – Я не смогу отменить свидетельство.
– Почему же? – ласково спросил Нильс. – Я просто спрашиваю, это ведь обычный разговор, так?
– Разумеется. Но свидетельство записано в книгу Дио, и теперь это не мирское дело, а церковное. На запястье Энрики Маззарини появилась черная метка, и тот, кто дал обет служения, должен исполнить долг. Вы, синьор Альтерман. Вы служите палачом, вы в этом поклялись. Что бы вы ни думали обо всем происходящем, но такова воля Дио. Вы же не станете противиться?
Нильс молча смотрел в перепуганные глаза Ламберто. Вот он, момент выбора. Идти ли дальше по пути, предначертанном Дио, или повторить ошибку? Рев дракона, дымящиеся руины, ненавидящий взгляд девушки и крик: «Зачем? Зачем ты это сделал?!»
Словно прочтя мысли Нильса, Ламберто сказал окрепшим голосом:
– Вы уже делали неверный выбор, синьор Альтерман. Дио, в его великой мудрости, испытывает вас вновь.