– Теперь мы будем жить здесь! Так сказать– норка для Норы.
И было чем гордиться. Собственно и коттеджем то этот дом назвать можно было с большой натяжкой. Это скорее был небольшой дворец, выкрашенный в тон охры, с высоким крыльцом, белыми колоннами и арочными окнами. Дворцовые мотивы присутствовали и внутри– пол из настоящего паркета, камин, выложенный из мрамора, напольные часы с музыкальным боем, диваны и кресла на гнутых ножках, обитые гобеленом. Свешников надеялся, что приведёт молодую жену в восторг, и она, конечно, пищала и хлопала в ладоши от этого великолепия, но проявляла восхищение она потому, что не хотела огорчать мужа, который заглядывал ей в глаза и ежеминутно спрашивал: «Тебе нравиться? Смотри какой цвет! А вот эта комната?» Элеонора не представляла, что повесит на стену, среди этой пышности и фанфаронства картину какого-нибудь авангардиста. Хотя импрессиониста Клода Моне или Огюста Ренуара ещё можно было разместить, если спрятать в закрытый шкаф несколько статуэток из комнаты, но авангардизм Василия Кандинского или Марка Шагала был просто несовместим с этим интерьером. Женщине более нравился минимализм, элегантность из стекла и бетона, а не дом, напичканный мелкими и крупными, дорогими безделушками, на которых быстро скапливается пыль и ко всему тянутся цепкие ручки любопытного ребёнка. И поэтому Элеонора очень скоро нашла для маленького Ильи толковую няню и окунулась в работу с новой силой. Не сказать, что они жили особенно дружно, но откровенно не скандалили. Просто каждый углублялся в своё дело, в свой мир, имел свой круг знакомых. По началу они с удовольствием выходили в свет, посещали премьеры в театрах, ездили вместе за границу на дорогие курорты. Но постепенно их графики перестали совпадать, и их всё реже видели вместе. Когда сын закончил школу, отправили его учиться в Англию, в престижное заведение. Она чувствовала, что муж заводит романы на стороне, но ловить его с поличным или изматывать ревностными допросами было выше её достоинства. Наверное всё так бы и тянулось, пока не произошла эта авария. Сергей Сергеевич несколько дней находился на грани жизни и смерти. Нора проводила у постели мужа дни и ночи. Тогда она по-настоящему испугалась за него, плакала, держала за руку и шептала молитвы, и вскоре вздохнула легко– в него начала возвращаться жизнь. Но сердобольных и жалостливых людей в мире много, и до неё начали доходить слухи. И как-то одна подруга по простоте душевной рассказала со всеми подробностями, фамилиями, адресами, как всё произошло на самом деле. Это не явилось для Норы шоком, но то, что каждая захудалая собака судачила о том, что её муж был с голой любовницей, и что она делала возле его спущенных штанов в момент столкновения,