По своему обыкновению, не разжимая тонких губ, Иогансон изобразил подобие улыбки и устремил на нее свои водянистые скандинавские глаза.
Матильда недоуменно улыбнулась и поерзала на стуле. Повисла пауза.
– «Я никогда не смогу забыть тех слов, что сказал мне вчера Государь. Всю жизнь буду помнить», – негромко проговорила ученица. По-прежнему, не глядя на Иогансона, она села еще прямее и безмолвно теребила пальцы.
За несколько секунд глаза Христиана проделали тот путь, который солнце обычно проходит за день, – от восхода на востоке, к короткому стоянию в зените – и затем к закату у линии горизонта.
– «Я вижу, вы не совсем… не до конца поняли мою мысль. Я тогда поясню. Вы прилично отработали сегодняшний урок, да. Однако я заметил, что нынче вы особенно себе нравились. Раньше я не замечал за вами столь явного самолюбования. (Матильда слегка порозовела). Может быть и неплохо восхищаться собственной персоной. Однако, не стоит делать этого напоказ, – слиш-ком откровенно, слиш-ком», – повторил Иогансон, поставив ударение скорее на последний, нежели на первый слог. Он закашлялся и потом продолжал, в упор на нее глядя: «Давайте рассуждать вместе. Государь, его императорское величество, есть правитель великой большой страны России… согласны ли вы со мною?
Она неуверенно кивнула. Иогансон ладонью разгладил страницы раскрытого журнала.
– То есть, среди огромного количества своих наиважнейших дел Государь, я полагаю, вряд ли много интересуется балетом, не так ли? – он вновь косо на нее взглянул. – В высочайшей своей доброте и в хорошем расположении духа правитель волен кого-то похвалить, да. В нашем отдельном случае объектом похвал стала выпускница Кшесинская. Замечу, что и для вас, и для нас, преподавателей, это есть чрезвычайно вдохновительно. Соглашусь, – приятно услышать добрые слова о себе из уст императора. Но послушайте… гордитесь в том случае, когда похвалит вас учитель, – он хорошо знает ваши слабости и всегда оценит ваши достижения. Немного погордитесь, когда сами себя похвалите, – кто как не вы лучше других замечает собственные недостатки и промахи? Но, притом, хвалите себя немножко – чуть-чуть. Есть в русском языке хорошее слово «бегло» (он улыбнулся, и ударение у него вновь вышло скорее на последнем, чем на первом слоге). – Вы должны сказать себе: да! сегодня я работала неплохо. Но до меня в балетном искусстве трудились Телешова, Истомина, Тальони… но мои современницы, в одно время со мною танцующие на знаменитых сценах – это Брианца, и Леньяни… и замечательно техничная Цукки, наконец! (он быстро взглянул на Матильду, зная, что Вирджиния Цукки главный кумир его ученицы). Могу ли я быть уверена, что приблизилась к ним по уровню мастерства?.. – Христиан развел руками и посмотрел в потолок; – не говоря уж о том, чтобы превзойти. Вот о чем